Джентльмен Джоул и Красная Королева
Шрифт:
Он открыл план-календарь, чтобы сделать пометку, и его взгляд упал на знакомую дату на следующей неделе. Сердце словно сжала ледяная рука. «Уже целых три года прошло?» Разумеется, Корделия тоже увидит приближение этой годовщины и, разумеется, не упомянет об этом вслух. Насколько он знал, никаких официальных гражданских церемоний на эту дату не планировалось, и слава богу. В первую годовщину смерти были посвящения и речи, на которых он присутствовал, чтобы поддержать овдовевшую вице-королеву, но, увы, по их окончании шанса напиться вместе им не представилось. В прошлом году в этот день их пути разошлись: он находился на плановой инспекции военных станций у П-В туннеля, ведущего к Эскобару, а она – здесь, на планете, занятая текущими кризисами в колонии. Своей
Может, именно в этот день попробовать свозить ее покататься на яхте?.. Хотя нет. Не в этот. Нужен такой день, в который ничто не помешает им забыть. Эти выходные? Не слишком близко, в самый раз.
«Кстати, что ты имеешь в виду под словами ‘покататься на яхте‘, Оливер?» Он попытался криво улыбнуться. Утешительный секс, как они уже выяснили, никого не утешал – они в тот раз просто расстроили друг друга до слез. А если обратиться к их особому опыту – слишком редкому, как сейчас вспоминалось, потому что они соблюдали эту чертову очерёдность, – когда они делили постель с Эйрелом одновременно, когда они делили друг с другом Эйрела... занимались ли они хоть раз любовью собственно друг с другом? Показала ли она хоть раз, что хочет этого? Ради кого из троих между ними оставалась эта странная, подсознательная, никогда не оговариваемая ими вслух небольшая дистанция, которую она всегда соблюдала, даже когда они лежали вплотную?
И посмеет ли он просить сейчас о большем, не подвергнет ли их долгую дружбу такому испытанию – или риску? Его губы дрогнули. Нет, все это слишком мелодраматично для его прямолинейной Корделии. Она просто ответит ему «нет», или, что вероятнее «Нет, спасибо», – а если ему особенно не повезет, то приложит к его душевным синякам одну из своих жутких бетанских психологических примочек. У Джоула всегда был отличный нюх на риск – и сейчас он не чувствовал никакой реальной опасности, а лишь тяжесть возможной ставки.
Он потянулся к комм-пульту и открыл адресную книгу. Этим номером он не пользовался уже несколько лет, но не вычеркнул его... и пальцы задвигались словно сами, составляя уверенные, легкие фразы, хотя сжавшееся в холодный комок сердце тем временем билось где-то в горле.
«Здравствуйте, сержант Пенни. По-прежнему ли вы держите ваше хозяйство и по-прежнему ли сдаете напрокат яхты? Если так, я бы хотел нанять самую лучшую на эти выходные, потому что у меня будет особый гость...»
Глава 6
Корделия нетерпеливо прижалась лицом к стеклу аэрокара, едва в поле зрения показалось озеро Серена. Серена была самым небольшим, самым мелководным и наиболее интересным для биологов из всех озер, раскиданных цепью по глубокой рифтовой долине к югу от Каринбурга. То, что озеро было лишь третьим по близости к городу и базе, пока спасало его окрестности от застройки, и Корделия эгоистично надеялась, что такое положение затянется надолго. Озеро напоминало ей о том Сергияре, который она впервые увидела сорок пять лет назад — обширном, пустом и манящем, за исключением нескольких (как впоследствии выяснилось, нескольких сотен) неприятных биологических сюрпризов. Она сомневалась, что разбросанным по планете колонистам удалось обнаружить их все, хотя они определенно тщательно над этим работали. Она обдумывала лозунг для приглашения выпускников медшкол с соседних планет галактики: «Прилетайте за практикой в прекрасный Каринбург, где вы не соскучитесь! И никогда не будете знать наверняка, что именно вы делаете!» Впрочем, насколько это описание подходит для всех, кто работает здесь, в том числе и на самом высшем уровне?..
— Это была замечательная идея, – сказала она сидевшему рядом Оливеру, который тоже вытянул шею и разглядывал пейзаж, и он немного самодовольно улыбнулся.
— Рад был обнаружить, что сержант Пенни по-прежнему живет здесь. Я потерял его из вида после того, как продал ему свою вторую яхту.
Вторая яхта Оливера была судном побольше,
Аэрокар сделал вираж, и вдали сквозь заросли сергиярских деревьев, чем-то напоминающих земные аналоги, только с другой биохимией, показалась небольшая усадьба на западном побережье озера. Хозяйство семьи Пенни начиналось с плавучего дощатого причала, опирающегося на старые бочонки, и сколоченной на скорую руку хижины на крутом тенистом обрыве над водой. Парочку более новых и добротных хижин построили не столько затем, чтобы заменить их, сколько дополнить. Они располагались дальше по берегу, напоминая покинутые раковины рака-отшельника. Довершал картину низенький домик с многочисленными пристройками и широкой верандой, с любовью построенный руками и из местных материалов. Пристройка последней ознаменовала появление матушки Пенни в жизни отслужившего двадцатку отставника. По той же причине, как поняла Корделия, его полевая кухня претерпела изменения к лучшему. Пара кормилась со скромной пенсии самого Пенни, огорода матушки Пенни и старых хижин и прокатных лодок, которые Пенни сдавал в аренду простым жителям Каринбурга, желающим провести выходные в одиночестве.
Когда оруженосец Рыков нацелил аэрокар на аккуратный пятачок гравийной площадки, на пороге появился и сам хозяин дома. Одетый в драные шорты и поношенные кроссовки, он щеголял темным загаром, но на бронзовой коже виднелись шрамы от червя-паразита. Он приветливо помахал рукой. Пенни был приземистым мужчиной лет на десять старше Оливера и одним из первых поселенцев, нашедших кратчайший путь сюда, просто оставшись жить после отставки на той же планете, где и служил. Тринадцать лет назад, когда Корделия и Эйрел впервые приехали сюда, он уже был сергиярским старожилом и строил свою вторую хижину, однако Корделия познакомилась с ним лишь тогда, когда Оливер обнаружил это уединенное местечко, дающее возможность прогулок на лодке под парусом за небольшую плату. Среди многочисленных достоинств Пенни, по мнению Корделии, была его невозмутимая готовность относиться к Оливеру и его разнообразным гостям инкогнито точно так же, как и к обычным жителям Каринбурга, приехавшим отдохнуть на выходные.
— Как поживаете, адмирал Оливер? Мэм. Рык. Давно не виделись, – поздоровался он с ними, когда они выбрались из аэрокара.
Оливера и Корделию старый отставник поприветствовал жестом, похожим на воинский салют, а оруженосцу крепко пожал руку; эти двое были почти ровесниками, имели похожие послужные списки и потому отлично ладили. Возможно, когда начальство отправится бултыхаться на озеро, они усядутся на веранде попить пивка и обменяться критически важной информацией, по желанию приврав и прихвастнув.
После всех необходимых приготовлений, включая посещение уборной и ритуальное предложение еды и отказ от нее, поскольку они привезли с собой все необходимое для пикника, они прогулялись до пристани. Корделия метнулась в сторону.
— О боже мой! Пенни, что это за прелесть?
Её внимание привлекло безупречное хрустальное каноэ, стоявшее на подпорках; впрочем, глухой стук по корпусу выдавал его куда менее романтичное происхождение из небьющегося пластика.
Пенни довольно улыбнулся.