Джентльмены и профессионалы

Хорнунг Эрнест Уильям

— Положение не безнадежно, — заявил он, — но весьма тяжелое. Крикетного матча сегодня не будет.

Еще через час большинство из нас отправились на станцию, чтобы успеть на утренний поезд. Мы набились в одно купе так, что в нем трудно было дышать. Всю дорогу мы по-прежнему обсуждали события минувшей ночи. Я оставался своего рода героем дня, потому что

сумел удержать того единственного бандита, которого удалось схватить, и испытывал чувство глубокого удовлетворения. Раффлс наблюдал за мной из-под низко опущенных век. Мы не перекинулись с ним ни единым словом до тех пор, пока не распрощались со всеми попутчиками на Пэддингтонском вокзале и не сели в двухколесный экипаж, который, негромко позванивая колокольчиком, повез нас на бесшумных рессорах по улицам Лондона.

— Итак, Кролик, профессионалы добились своего, да? — спросил Раффлс.

— Да, — сказал я. — И я очень рад!

— Тому, что бедный Маккензи получил в грудь пулю?

— Тому, что ты и я хоть раз выступили на стороне порядочных людей.

Он пожал плечами.

— Ты безнадежен, Кролик, совершенно безнадежен! И все же мне представляется, что ты не стал бы отказываться от своей доли, если бы добыча досталась нам? Но тебе определенным образом понравилось уже во второй раз быть в числе победителей, вновь занимая второе место! Сознаюсь, однако, что меня весьма заинтересовали методы работы профессиональных грабителей. Что касается лично меня, то я, поучившись у них уму-разуму, вероятно, вполне компенсировал то, что потерял в материальном выражении. Спустить шкатулку в окно — это весьма простой и эффективный прием. Двое из них многие часы ждали ее внизу.

— Откуда ты это знаешь? — спросил я.

— Я видел их из своего собственного окна, которое было расположено прямо над окном милой старой дамы. Я особенно мучился из-за этого ожерелья, когда поднялся наверх, чтобы провести в чужом доме последнюю остававшуюся нам ночь. Я случайно выглянул в окно. Если быть совсем уж точным, я хотел посмотреть, не открыто ли нижнее окно и не

имеется ли хоть какого-то, самого ничтожного шанса исполнить сообщенное нам предсказание, использовав свою простыню в качестве веревки. Я, разумеется, принял меры предосторожности и сначала выключил свет. И хорошо, что я так сделал. Выглянув, я увидел прямо под собой внизу наших профессионалов, а вот они меня так и не заметили. На какое-то мгновение там появился крошечный светящийся диск, а затем через несколько минут — опять, и тоже на мгновение. Я, разумеется, понял, что это было, так как у меня у самого циферблат часов покрыт светящейся краской. И часы могут служить своего рода фонариком, когда под рукой нет ничего получше. Но эти ребята не использовали часы в качестве фонарика. Они ждали, стоя под окном старой леди, и время от времени поглядывали на часы. Вся их затея была рассчитана на сообщника, находившегося внутри дома. Пусть вора ловит вор: в считанные доли секунды я догадался, в чем дело.

— И ничего не предпринял! — воскликнул я.

— Напротив, я спустился вниз и направился прямо в комнату леди Мелроуз.

— Правда?

— Не колеблясь ни секунды, только чтобы спасти ее драгоценности. Я готов был кричать ей в слуховую трубку так громко, чтобы услышал весь дом. Но дорогая леди слишком глуха и любит слишком уж плотно поесть перед сном, поэтому разбудить ее не было никакой возможности.

— Ну и?..

— Она даже не пошевелилась.

— И ты позволил этим профессионалам, как ты их называешь, взять ее шкатулку со всеми драгоценностями?!

— Со всеми, кроме вот этих, — сказал Раффлс, положив свой кулак ко мне на колени. — Я бы и раньше показал их тебе, но право, старина, твое лицо весь день было таким сияющим, что могло бы послужить в качестве рекламного украшения любой фирмы!

Он разжал на мгновение пальцы и тут же сомкнул их снова, зажав в пригоршне бриллианты и сапфиры, которые я не так давно видел на шее леди Мелроуз.