Джентльмены не любят блондинок
Шрифт:
Он распахнул перед Маришей калитку в сад. Девушка прошла по дорожке из булыжников. По краям от нее тоже росли цветы и зеленела весенняя травка. За дорожкой возвышался дом. Глянув на него один раз, Мариша уже не могла оторвать глаз. Насколько сад был весел и совершенен, настолько дом угнетал и навевал мрачные мысли. И это, несмотря на то, что его темные каменные стены были увиты плющом и побегами дикого винограда.
– Твой дом, должно быть, очень старый, – сказала Мариша, понизив голос.
– Не очень, – сказал Алекс. – Его построил мой прадед. А отец перестроил внутренние
Но, несмотря на слова Алекса, дом продолжал производить на Маришу мрачное впечатление. Он был сложен из массивных глыб серого камня. Белые стеклопакеты и балкончики под окнами верхнего этажа ничуть не оживляли его фасада. В доме было всего два этажа, но казалось, что он нависает над всем садом давящей серой громадиной.
– Пойдем, я покажу тебе свою оранжерею, – отвлек ее Алекс от мрачных мыслей.
Оранжерея и в самом деле была образцом порядка и красоты. Она была построена из стекла и белых металлических стяжек и подпорок. Кроме того, тут была хитро расположенная система зеркал.
– Они позволяют уменьшить затраты на электроэнергию почти втрое, – объяснил Алекс. – Солнце обогревает мою оранжерею, а кроме того, зеркала позволяют зрительно увеличить пространство. И наконец, они просто красивы.
– Здорово! – только и смогла выдохнуть Мариша, глядя на орхидеи и тепличные розовые кусты, сплошь усыпанные бутонами.
Розы должны были вот-вот зацвести, в ближайшие день-два. Что касается орхидей, то у Алекса они были всевозможных расцветок. От снежно-белых до почти черных. Вообще-то Мариша никогда не питала пристрастия к этим тропическим цветам. Их паразитический образ жизни претил ее деятельной натуре. Но в оранжерее у Алекса орхидеи выглядели вполне невинно. Так что Мариша всласть налюбовалась ими.
Кроме роз и орхидей, тут было еще множество цветов и растений. Были папоротники и пальмы в красивых керамических кашпо. Были какие-то декоративные кустарники, сплошь осыпанные мелкими алыми цветочками. Была роскошная азалия, ростом почти с Маришу. Она не цвела, но все равно выглядела впечатляюще.
– Тебе нравится у меня? – спросил Алекс.
Мариша молча кивнула. Сил ответить у нее просто не было. К тому же у нее зародилось нехорошее предчувствие, что вся эта красота требует для своего поддержания поистине каторжного труда.
– Ты еще не видела всего, – сказал ей Алекс. – Пойдем, я покажу тебе свой дом.
Вот в дом Марише идти совсем не хотелось. Но из любопытства она все-таки пошла. Они попали в дом прямо через дверь из оранжереи. И оказались в большой комнате, где по выкрашенным в светло-лимонный цвет стенам были развешаны прекрасные фотографии с видами природы, животных и людей. Все фотографии объединяло между собой одно – красота. Мариша обратила внимание, что на всех фотографиях запечатлены здоровые, полные сил существа. Не было ни одного старика или больного.
Как только они вошли в комнату, раздался лай, и в комнату влетела поистине громадная псина. Ее рыжая с коричневыми и черными пятнами шерсть свисала длинными густыми волнами.
– Ах ты, соня, – ласково сказал Алекс. – Проспал хозяина.
Пока Алекс разговаривал со своим любимцем, Мариша разглядывала обоих. Макси от души веселился у ног хозяина, время от времени делая попытки обнять его за плечи передними лапами. Мариша могла бы поклясться, что ей в жизни не доводилось видеть более крупного и красивого пса. Хозяин и собака были под стать друг другу.
– Макси, познакомься с твоей будущей хозяйкой, – неожиданно сказал псу Алекс.
Эти слова вывели Маришу из задумчивости. Она вздрогнула.
– Что? – ошеломленно переспросила она у Алекса шепотом. – Что ты сейчас сказал?
Но тот словно и не слышал. Без малейшей тени улыбки или другого намека на то, что сказанное им – всего лишь шутка, он направился на кухню, поманив за собой собаку.
– Пошли, Макси, я дам тебе поесть. Наверно, успел проголодаться, обжора?
Насыпав собаке в миску вдоволь сухого корма и налив воды, Алекс обратился к Марише:
– Ты не против пройти отсюда? Макси начинает нервничать, когда смотрят, как он ест. К тому же он жуткий неряха, а у нас с тобой есть занятие поинтересней, чем глазеть на обжирающегося пса.
Под интересным занятием он вовсе не подразумевал то самое, о чем наивно подумала Мариша. Напрасно она мечтала, что Алекс сейчас набросится на нее с поцелуями и понесет на руках в свою спальню. Вместо этого он потащил ее дальше по дому. Это было тоже интересно, но все же не совсем то. Начали они свой осмотр с той самой комнаты, куда попали из оранжереи.
В комнате был роскошный декорированный черным металлом камин. Несколько мягких кресел приятного зеленого цвета и необычной причудливо изогнутой формы. Мариша попробовала усесться в одно из таких кресел и нашла, что оно очень удобно для спины и прочих частей тела. Еще в комнате стояла софа из гарнитура и имелся бар. Вот он выделялся из общего стиля. Отделанный резным дубом, он был откровенно мрачным, хотя по-своему и красивым. Мариша сказала об этом Алексу.
– Да, я знаю, – кивнул тот. – Отец оставил бар в том виде, в каком он был при деде. Там стоят бутылки коньяка, которому больше ста лет. И отец решил, что они будут лучше смотреться в таком старинном окружении. Хочешь чего-нибудь выпить?
Мариша кивнула. Алекс налил себе виноградного сока, а ей предложил на выбор богатую коллекцию вин. Глаза у Мариши разбежались. В конце концов она остановила свой выбор на невзрачной с виду бутылочке светлого вина.
– Хороший выбор, – одобрил Алекс. – Вино из сорта винограда Гевюртцтраминер. 1985 год. Удачный год для этого вина.
Она налил Марише в бокал прозрачной светлой влаги. Мариша глотнула и должна была признать, что вино и в самом деле отменное. Пусть виноделы Франции во все горло кричат, что вино должно быть сухим, но Марише такие изыски были не по душе. Вино должно быть подобно виноградному соку, из которого и сделано. Но, в отличие от сока, вино должно пьянить. Это вино было именно таким. Мариша выпила один бокал, а потом потребовала налить себе второй. И почувствовала, что готова примириться с домом Алекса.