Джентльмены не любят блондинок
Шрифт:
– Теперь я тоже вспоминаю, – сказала Аня. – Ты права, наверняка это он. Скотина! Из-за него все беды!
И Аня попыталась пнуть Али ногой. Но не достала, и от этого разозлилась еще больше.
– Как ты думаешь, как мы тут с тобой очутились? – спросила у Ани Мариша. – Последнее, что я помню, – это я пью вино. А потом кто-то врезал мне по башке. Очнулась я уже тут.
– Со мной та же история, – сказала Аня.
– А кто мог перенести нас сюда? – спросила Мариша. – Если это сделали сообщники Али, то почему они не забрали его
– Очнись, – злобно цыкнула Аня на подругу. – Открой глаза пошире. Это твой жених нас сюда и устроил. И догадываюсь, что отнюдь не из соображений нашей безопасности. А полицию он вовсе и не вызвал. Просто сделал вид, что говорит с полицией по телефону, чтобы мы успокоились и легче было с нами покончить.
– Ты считаешь, что Алекс оглушил нас с тобой? – ужаснулась Мариша. – Никогда не поверю в такую гнусность.
– Придется, – пробормотала Аня. – Кроме него и нас, больше никого в комнате не было. И вот теперь мы с тобой лежим здесь, а Алекс нет. Улавливаешь взаимосвязь?
– Улавливаю, – подавленно кивнула Мариша. – Но все равно не понимаю, зачем ему понадобилось запихивать нас в этот подвал.
– Да потому что мы с тобой увидели вот этого типа, – объяснила ей Аня и снова сделала попытку лягнуть Али.
Неизвестно почему, но его невозмутимость Аню страшно раздражала. Пока она тут лежит и с ума сходит от тревоги за их дальнейшую с Маришей судьбу, этот гнусный мерзавец, из-за которого вся каша и заварилась, лежит тут и в ус не дует. Есть, спрашивается, справедливость на свете?!
– Как ты думаешь, что Алекс с нами сделает? – услышала Аня голос Мариши.
– Не знаю, – откровенно призналась та. – Может быть, оставит в живых. Но я, честно говоря, на это особенно не рассчитывала бы.
– Зачем ты все время говоришь гадости про моего Алекса? – разобиделась Мариша.
– А зачем он нас сюда сунул? Да еще руки и ноги связал? – не сдавалась Аня. – Тебе хорошо. У тебя с Алексом близкие отношения. Можно сказать, ты почти его жена. Так что тебя он, вероятно, пощадит. А мне каково?
– Я тебя не оставлю, – утешила ее Мариша. – Если он захочет тебя убить, я скажу, что только через мой труп.
– Это утешает, – буркнула Аня. – Но давай-ка лучше попытаемся развязать друг друга.
От кляпов подруги избавились уже давно. Все-таки Алексу явно недоставало сноровки. Кляпы он вставил кое-как. Подругам не стоило никакого труда избавиться от них. Теперь они попытались развязать друг другу руки. Но тут Алекс поступил более основательно. И хотя связал их не слишком профессионально, но зато намотал столько узлов, что возиться с ними можно было до второго пришествия.
– Как ты думаешь, который сейчас час? – оторвавшись от веревки у Ани на запястьях, спросила Мариша.
– Наверное, уже утро, – сказала Аня. – Или даже день. Мы тут с тобой уже долго отдыхаем.
– А ребята нас уже ищут?
– Не зна-аю, –
Аня сильно ошибалась. На воле был еще не день, а самое что ни на есть раннее утро. Но тем не менее Андреас с Карлом уже приступили к обходу соседей в Анином доме. Несмотря на трудный день накануне, парням никак не спалось. Покемарив несколько часиков, они вскочили и отправились беседовать с соседями.
Полицейские надеялись услышать что-нибудь, что позволило бы им понять, куда направились подруги, чтобы сразу же начать розыск пропавших. К восьми утра парни обошли уже почти все квартиры в доме. Но увы! Никто не видел ничего подозрительного. Лишь у толстячка аптекаря, живущего на третьем этаже в мансарде, вчера вечером кто-то угнал машину.
– Поставил ее на сигнализацию, – взволнованно рассказывал он Карлу, которому поневоле приходилось его слушать, – не успел дойти до дома, как слышу – гудит. Я помчался, но не успел. Хромал.
– Хромали? – машинально переспросил его Карл. – А в чем дело? Упали?
– Да, упал, – кивнул толстяк. – Точней, меня уронили. Эта огромная девица, которая приехала в гости к нашей бедной фрау Ани.
– Мариша? – вздрогнул Карл. – Вы ее видели вчера вечером?
– Ее и бедную фрау Ани, – кивнул толстяк. – Они куда-то обе очень торопились. А потом я услышал, как заплакала моя машина. Очень вас прошу, господин полицейский, может быть, фрау Ани знает что-нибудь о моей машине. Может быть, она видела, кто ее угнал?
– Очень может быть, – пробормотал Карл.
– Вы у нее спросите? – с надеждой канючил аптекарь. – А то эта старая калоша не желает мне помочь. А она наверняка видела, кто угнал мою машину. Она же стояла там, когда это случилось. Но не желает признаваться. Она меня ненавидит.
– Кого вы имеете в виду? – спросил у него Карл.
– Эту мерзкую старуху, которая вечно таскается всюду со своим огромным зонтиком, – сказал толстяк. – Она точно была на улице, когда преступник угонял мою машину. Но не желает говорить. Спросите ее, ради бога. Вам она не посмеет солгать.
Карл и без просьбы аптекаря собирался побеседовать со старухой. По описанию он легко опознал фрау Магду. Она стояла последней в списке соседей. Карл спустился вниз и сообщил Андреасу о результатах беседы с аптекарем.
– Странно, – почесал небритый подбородок Андреас. – Я только что разговаривал с бабкой. Она ни словом не упомянула о том, что вчера стала свидетельницей угона.
– Хозяин угнанной машины уверяет, что соседка за что-то на него взъелась. Честно говоря, мне он и самому не понравился. Такой жирный и весь трясется. Так что осуждать фрау Магду я не могу. Если бы дело было только в машине этого толстяка, то я бы пальцем о палец не ударил. Пусть бы этим занимались те, кому по роду службы полагается заниматься угонами автомобилей.