Джеральд Даррелл. Путешествие в Эдвенчер
Шрифт:
В октябре 1940 года итальянские войска вошли в Грецию, а на следующий год оккупировали Корфу. Белый дом в Калами был разрушен, а лодка Ларри затонула. Под холмом, на котором стоял землянично-розовый дом, где Джерри впервые погрузился в мир живой природы, итальянцы устроили палаточный лагерь. Здесь целыми днями маршировали и стреляли. Позже на острове появились немцы. Они уничтожили Шахматные поля, где когда-то Джерри охотился за Большим Шлепом. Город разбомбили. Погибли родители Тео Стефанидеса, наставник Джеральда Краевски, его больная мать и все птицы. Какая судьба постигла великий труд Джеральда о флоре и фауне мира, осталось неизвестным.
Семья Дарреллов покинула свой Эдем и очутилась в мире, разрываемом войной. Единственным, что они
Жизнь на Корфу оказала огромное влияние на Джеральда и во многом определила его дальнейший жизненный путь. Но на острове его окружали только любовь и радость, счастье и мир. В результате он оказался совершенно не приспособленным к реальной жизни, постоянно стремившейся поставить его на колени.
Оглядываясь назад, вспоминая волшебный сад, магический островок в жестоком мире, Лоуренс много лет спустя писал: «На Корфу нам удалось восстановить индийский период нашей жизни, который мы все пропустили. Остров позволил нам немного пожить простой, открытой жизнью, подставить свои тела теплым лучам солнца. Без Корфу Джерри бы никогда не смог стать таким, каким он стал. Ему бы никогда не сделать того, что он сделал… Мне кажется, я родился на Корфу. Это было подлинное благословение между двумя войнами, и назвать его можно было только одним словом — рай».
Глава 5. Джеральд в годы войны: Англия 1939–1945
Мама, Лесли и Джеральд вернулись в Англию накануне объявления войны — 3 сентября 1939 года. После высадки собаки были помещены в карантин, а все остальные животные, которых Джеральд вывез с Корфу, а также мармозетка и сороки, добавившиеся к домашнему зоопарку уже в Англии, разместились на верхнем этаже лондонского дома, снятого мамой на время поисков более подходящего жилища. Затем семейство Дарреллов перебралось в квартиру на Кенсингтон Хай-стрит. Маме хотелось вернуться в Борнмут, с которым ее многое связывало. Пока она разъезжала повсюду в поисках дома, Джеральд, впервые надевший длинные брюки, исследовал столицу. «Лондон показался мне в то время очень увлекательным местом, — вспоминал он. — Самым крупным городом, который я до этого видел, была столица Корфу, своими размерами не превышавшая самого крохотного провинциального английского городишка. В бурлящем, огромном Лондоне я обнаружил массу интересного».
Иногда Джеральд отправлялся в ближайший кинотеатр и погружался в иллюзорный мир приключений и страстей, открывавшийся перед ним на белом экране. Любовь к кино он сохранил на всю жизнь. В другие дни он отправлялся в музей естественной истории или в зоопарк. Эти походы только укрепили мальчика в мысли о том, что его истинное призвание — это работа в зоопарке.
В то время Лондон жил довольно спокойно — без ночных налетов, без бомбоубежищ и воздушных тревог. Джеральд нашел себе первую работу. Он стал помощником хозяина зоомагазина «Аквариум», располагавшегося неподалеку от дома, где жила семья. Магазин был отлично оборудован. Вдоль стен тянулись ряды огромных аквариумов, где жили яркие тропические рыбки, в стеклянных банках копошились ужи, змеи, большие зеленые ящерицы, черепахи, тритоны с гофрированными хвостами и огромные лягушки с выпученными глазами. В обязанности Джеральда входило кормление животных и уборка их клеток и аквариумов. Очень скоро стало ясно, что юноша знает о потребностях обитателей магазина куда больше, чем сам хозяин. Познания мальчика и его умение инстинктивно понять, что нужно для благополучия животных, поражали владельца магазина.
Джеральд слегка изменил питание животных, чего хозяин магазина никогда не делал. Мальчик отказывался от собственного обеда, чтобы собрать мокриц в Кенсингтонском парке для рептилий и амфибий, которых владелец магазина кормил одними мучными червями. Он запустил водяных блох в аквариумы, чтобы немного разнообразить кормежку рыбок.
«Я трудился над большим аквариумом с настойчивостью, достойной подражания. Я возвел покатые песчаные дюны и высокие, красивые скалы из гранита. Затем между гранитными скалами я устроил небольшие долины и насадил там леса из валлиснерии и других, более деликатных водяных растений. По поверхности воды я пустил мелкие белые цветочки, которые напоминали водяные лилии. Закончив работу, я запустил в аквариум блестящих черных моллинезий, серебристых топориков, блестящих, как площадь Пиккадилли, неонов и отступил, чтобы полюбоваться творением рук своих. Собственные способности внушили мне уважение».
Произвел впечатление большой аквариум и на владельца магазина. «Восхитительно! Великолепно! — восклицал он. — Просто великолепно!» Скоро Джеральду стали поручать и более ответственные задания. Периодически он отправлялся в Ист-Энд за рептилиями, амфибиями и змеями. «В мрачных, похожих на пещеры магазинчиках, расположившихся на узких улочках, — писал Джеральд, — мне открылся мир, где стояли большие ящики с ящерицами, корзины, полные черепашек, огромные аквариумы, где колыхались водоросли, между листьями которых шныряли тритоны, лягушки и саламандры… и контейнеры с игуанами, этими ярко-зелеными драконами из детских сказок». Во время одной из таких поездок у Джеральда выпало дно из коробки, в которой он вез 150 маленьких черепашек-террапинов. Черепашки разбежались по автобусу. Но с помощью бравого полковника с моноклем, ехавшего в том же автобусе, Джеральду удалось собрать всех беглянок. В первый момент он был близок к отчаянию — его профессиональная карьера рушилась на глазах. Но тут раздалось радостное восклицание. «Бог мой! — воскликнул полковник, — Расписной террапин! Chrysemis picta! Сто лет таких не видел! Вон там еще одна, под сиденьем. Хей-хо! Ба-бах!>>
К тому моменту, когда мама наконец нашла жилище, способное вместить всю семью, большинство из ее членов уже нашли свой путь в жизни. Лоуренс и Нэнси остались в Афинах. В апреле 1940 года там родилась их дочь Пенелопа. В начале того же года Лоуренс получил сообщение о том, что Марго наконец-то вышла замуж за своего летчика. Джека Бриза. Свадьба происходила в Борнмуте, а Лесли исполнял роль отца невесты. Вскоре Джека отправили в Южную Африку, и Маргарет последовала за ним. Все военные годы они провели в Африке, постепенно перемещаясь к северу — сначала в Мозамбик, затем в Эфиопию, а потом, как и Ларри, в Египет.
Когда немецкие войска перешли границу Греции и двинулись на юг к Афинам (а случилось это в апреле 1941 года), король и правительство покинули столицу и укрылись на Крите. Лоуренс и Нэнси последовали их примеру. Это было довольно опасное путешествие. Им удалось покинуть Пелопоннес на рыбацкой лодке за день до того, как в Афины вошли немцы. Шесть кошмарных недель Лоуренс с Нэнси провели на Крите под воздушными налетами немецкой авиации. Наконец им удалось с одним из последних пассажирских кораблей отплыть в Египет. Они высадились в Александрии за два дня до окончательного падения Греции. Лоуренс вскоре нашел себе работу — он стал сотрудником по иностранной прессе при британском посольстве в Каире — и пробыл в Египте до окончания войны. Однако в июле 1942 года, когда возникла прямая угроза захвата Египта немцами, Нэнси с маленькой Пенелопой перебрались в Палестину. Этот отъезд ознаменовал крушение брака. Через год Лоуренс влюбился в девушку из Александрии, Еву Коэн, которая вскоре стала его второй женой.