Джеймс и Персик-великан
Шрифт:
Через полминуты он уже был размером с арбуз! А еще через полминуты стал в два раза больше!
— Нет, ты глянь, как он увеличивается! — кричала тетка Шпилька.
— Он теперь никогда не остановится! — вопила тетка Квашня, размахивая своими толстыми ручками и кружась вокруг дерева в каком-то никому не известном танце.
Сейчас персик был похож на огромную желтую тыкву, которая свешивалась с вершины дерева.
— Отойди от ствола, глупый мальчишка! — взвизгнула тетка Шпилька. —
Ветка, на которой рос персик, все сильней клонилась вниз.
— Он падает! — орала тетка Квашня. — Ветка сейчас обломится!
Но ветка не ломалась. Она только все больше сгибалась под тяжестью персика.
А он продолжал расти.
Еще через минуту этот громадный плод весом и толщиной был уже не меньше, чем сама тетка Квашня.
— Сейчас он остановится! — вопила тетка Шпилька. — Не может же это продолжаться вечно!
Но он не останавливался.
Вскоре он уже был размером с небольшой автомобиль и свесился почти до самой земли.
Обе тетки в невероятном возбужденье скакали вокруг дерева, хлопали в ладоши и выкрикивали всевозможные глупости.
— Аллилуйя! — кричала тетка Шпилька. — Ай да персик! Ну и персик!
— Удивительно! Восхитительно! Изумительно! — орала тетка Квашня. — Сколько еды!
Что же касается Джеймса, то он был настолько ошеломлен, что только стоял, смотрел и тихонько бормотал про себя:
— Какой он красивый! Ничего красивей я никогда не видел!
— А ты заткнись, маленький негодяй! — огрызнулась тетка Шпилька, случайно услышав его слова. — Тебя это не касается!
— Правильно! — заявила тетка Квашня. — Это не твое дело!
Персик становился все больше и больше, все больше и больше.
И, наконец, когда он стал высотой с дерево, на котором рос, а шириной — с небольшой дом, нижняя часть персика мягко коснулась земли и сам он, казалось, успокоился.
— Теперь он не упадет! — закричала тетка Квашня.
— Он перестал расти! — завопила тетка Шпилька.
— Нет, не перестал!
— Нет, перестал!
— Нет, Шпилька, он только начал расти помедленней. Но не перестал совсем. Посмотри!
Наступила небольшая пауза.
— А теперь совсем перестал!
— Кажется, ты права.
— Как ты думаешь, можно его теперь потрогать?
— Не знаю, но лучше не рисковать.
Тетка Квашня и тетка Шпилька принялись медленно ходить вокруг персика, подозрительно разглядывая его со всех сторон. Они смахивали
Кожа персика была очень красивой — густого желтого цвета с жемчужно-розовыми и красными пятнами. Тетка Квашня недоверчиво подошла поближе и дотронулась до него кончиками пальцев.
— Какой он спелый! — воскликнула она. — Спелей не бывает! Слушай, Шпилька! А не взять ли нам с тобой лопату и не выкопать себе по хорошему куску?
— Нет, — сказала Шпилька. — Не теперь.
— Но почему?
— Потому что я так сказала!
— Но мне уж очень не терпится попробовать! — воскликнула тетка Квашня.
Слюни текли у нее так сильно, что стекали изо рта по подбородку.
— Дорогая Квашня, — медленно проговорила тетка Шпилька, подмигивая сестре и растянув в улыбке свои тонкие губы, — мы теперь можем огрести целую кучу денег, если, конечно, возьмемся за дело с умом. Ты скоро сама увидишь.
8
Весть о гигантском персике размером с дом, как пожар, пронеслась по всей округе, и на следующий день десятки людей с самого утра уже карабкались вверх по крутому склону холма, чтоб поглядеть на это чудо.
Но тетка Шпилька и тетка Квашня наняли плотников, и те быстро поставили вокруг персика надежный забор, между тем как две эти предприимчивые особы обвешались огромными связками билетов и расположились перед воротами, требуя с каждого плату за вход.
— Подходите! Подходите! — вопила тетка Шпилька. — Всего один шиллинг, и вы увидите персик-великан!
— Для детей до шести лет скидка пятьдесят процентов! — надрывалась тетка Квашня.
— По одному, по одному, пожалуйста! Не толкайтесь! Не толкайтесь! Все успеют!
— Эй, ты! А ну, вернись! Ты же не заплатил за вход!
К обеду вокруг уже бурлила огромная толпа мужчин, женщин и детей. Все они, пихаясь, протискивались к забору, чтобы хоть одним глазком взглянуть на чудесный плод. По всему склону холма, словно осы, расселись вертолеты, из которых тучами высыпали корреспонденты газет, фотографы и сотрудники телевизионных компаний.
— С фотоаппаратами — двойной тариф! — кричала тетка Шпилька.
— Хорошо, хорошо, — отвечали журналисты, — мы заплатим, сколько вы скажете!
И деньги текли ручьем в карманы двух алчных теток.
А бедный Джеймс во время всей этой суматохи сидел запертый в спальне и глядел сквозь ставни на толпы народа внизу. Еще рано утром тетка Шпилька сказала:
— Если мы разрешим этому мерзкому отродью околачиваться там, он будет только путаться у всех под ногами.