Джейн. Леди-служанка
Шрифт:
Я благодарно присела в глубоком книксене, замерев в этой позе на несколько секунд. Энни внимательно следила за всем происходящим и, всё же не удержавшись, воскликнула:
– Но!.. Мадам! Может, вы всё же оставите Дженни? Она ведь замечательная горничная и кухарка!
– Дорогая Эн, – с непередаваемой скукой на холёном белом лице, Сильвия посмотрела на свою личную служанку, – если я оставлю Дженни, то мне придётся уволить тебя. Я не хочу платить сразу двум людям за то, что способен сделать и один. Если ты согласна, то можешь
– Нет-нет! – перепуганная напарница быстро-быстро затрясла головой и сделала стремительный шаг вперёд, стараясь физически быть ближе к хозяйке, чем я. – Я не подумала, простите. Дженни, – обернулась ко мне, – ты даже представить не можешь, как я тебе благодарна за спасение моей чести, жизни, вот, – она быстро сняла с груди симпатичную серебряную брошку и шагнула было ко мне, чтобы приколоть украшение к моему платью, но я, перехватив её ладонь, покачала головой:
– Энни, ты что! Это же принадлежит твоей маме, я не могу принять такой щедрый дар! Простого "спасибо" вполне достаточно, – и обняла девушку, та едва слышно всхлипнула, – ну ты чего плачешь?
– Ты в гости то приходи, как родная всем стала, – волшебным образом в руках Эн появился маленький белый платочек, она аккуратно промокнула солёную влагу с уголков глаз и доброжелательно мне улыбнулась. Даже как-то торжествующе. М-да, из Энни не выйдет хорошей актрисы.
Попрощавшись с работниками на кухне, взяла в руки саквояж и потопала в сторону запасного выхода. Оказавшись на узкой улочке между домами, обошла забор и вышла на широкую дорогу. Мой путь лежал на запад, в сторону рынка, и в этот раз я была очень внимательна, дабы не пропустить нужную таверну или же снова не оказаться на пути у какого-нибудь лихого наездника.
Таверна "Жирный кот" находилась на пересечении двух улиц. Небольшое двухэтажное здание мне понравилось: каменные стены светло-серого цвета были чистыми, с необычным украшением в виде деревянных панелей понизу и под окнами, резные ставни, распахнутые настежь, добавляли некой романтичности всему строению.
Широкое крыльцо с тремя лесенками и дубовая крепкая дверь, сейчас неплотно прикрытая, из-за чего до моего слуха едва-едва, но долетали приятные звуки: кто-то играл незатейливую мелодию на пианино.
Войдя внутрь, на миг остановилась, чтобы проморгаться: после яркого света полумрак помещения требовал перестройки зрения. Пара секунд и я смогла рассмотреть большую залу, заставленную аккуратными круглыми столиками с красными в крупную белую клетку скатертями на них. Вместо лавок, тут были стулья с крепкими спинками, немногочисленные посетители сидели и что-то ели, периодически бросая заинтересованные взгляды на тонкую фигуру женщины, сидевшей в дальнем углу на возвышении, и игравшую на стареньком клавишном инструменте.
– Добрый день! – поздоровалась я с дородной подавальщицей, как раз проходившей мимо меня, – мне нужна мадам
– Так вона она, – кивок на ту самую пианистку с тонким станом. – Как хозяйка закончит играть, так и подойдите к ней.
– Спасибо! – благодарно улыбнулась я, прошла вперёд, поближе к "сцене" и села за столик.
– Будете что-нибудь заказывать? – донёсся в спину голос той же официантки.
– Стакан ягодного компота, если можно, – кивнула я, внимательно оглядываясь.
Деревянный полированный пол, доски подогнаны друг к другу просто идеально, ни единого зазора или трещины, всё чисто выметено, даже вымыто, скатерти без видимых жирных пятен, в центре столика симпатичная глиняная вазочка с букетиком полевых ромашек. Очень красиво и мило. Барная стойка на всю стену прямо напротив меня, рядом с ней дверь, в которую вошла та самая подавальщица, видать, там у них кухня. И дальше узкая лестница, ведущая на второй этаж, где можно снять комнату.
Мой взор плавно перешёл на пианистку. Очень хорошо играющую! Тонкие пальцы так и порхали над клавишами, инструмент извлекал чарующие звуки, завораживая и отвлекая от суеты окружающего мира.
Я почему-то представляла хозяйку таверны совсем иной: крупной, такой же величественной как Сильвия, даже монументальной. А оказалось, что Энрика вовсе другая: тонкая, хрупкая, с нежной бархатистой кожей, усыпанной едва заметными веснушками и копной густых, шикарных огненно-рыжих волос, сейчас заплетённых в тугую косу.
Пока я рассматривала женщину, согласившуюся мне помочь, мелодия завершилась, и в зале на несколько секунд стало тихо. А потом послышались жидкие аплодисменты, к коим я с удовольствием присоединилась. Женщина спокойно встала и благодарно поклонилась своей немногочисленной в это раннее утро публике.
– Добрый день, мадам Габассо! – я подошла к пианистке, которой от силы было лет сорок, – меня зовут…
– Ты Дженни? Верно? – перебила она меня, сверкнув светло-зелёными глазами, похожими на очи мадам Бернар, но иного оттенка, более прозрачные, что ли.
– Да, это я.
– О, просто прекрасно, Сильви предупредила о твоём приходе и точно описала твою внешность, поэтому не удивляйся, что я сразу тебя узнала. Ты очень красивая, спутать невозможно!
– Эм-м… – я была в шоке, красивая? Я? Ну, может, когда-нибудь стану, но точно не сейчас.
– Пойдём! – меня крепко схватили за руку и потянули куда-то вперёд, какая бойкая новая знакомая! – Ты поела? Если голодна, то предлагаю сначала перекусить, а потом решить твой маленький, но такой важный вопрос! – понизив голос и заговорщически распахнув красивущие глазищи, выдала она, а я не успевала за ходом её мыслей. Заметив мою растерянность, Энрика весело, очень звонко, как колокольчик, рассмеялась и приглашающе повела рукой, – иди на второй этаж, вот ключ, первая дверь направо, я сейчас подойду…