Джига с ангелом
Шрифт:
Музыка стихла.
— Мы, наверное, постоим здесь, — сказал я Рейли. — Экскурсия в гробницу не кажется мне увлекательной.
— Дело ваше. Я бы с удовольствием поменялся с вами местами, но, увы, работа остаётся работой. — Адвокат вздохнул и пошагал к усыпальнице.
— Как прошла беседа? — спросил я Лиринну, которой наконец-то удалось избавиться от общества навязчивых поклонников.
— Результативно. Чиновник из мэрии интересовался, чем я занимаюсь вечером, а полковник предложил после похорон
— Что ты ответила? — ревниво нахмурился я.
— Сказала, что у меня есть другое предложение: мой папа с удовольствием примет гостей в нашем доме. Он давно не боксировал и боится, что потерял форму.
— Кстати, я тоже давно не разминался, — хмыкнул я, потирая кулак на правой руке.
— Не волнуйся, — хихикнула Лиринна. — Ты и так дерёшься чаще, чем надо. Кстати, этот капитан Гибсон оказался единственным, кто не стал ко мне клеиться. Я в нём разочаровалась, — добавила она, чтобы слегка меня подразнить.
— Он спас себе жизнь, — улыбнулся я.
Процессия вернулась через полчаса. Нужные почести были возданы, традиции соблюдены, можно переходить ко второй части программы — чтению завещания.
Чиновник из мэрии и полковник раскланялись и ушли. Следом за ними исчезли оркестр и похоронная команда. Остались только свои.
Родственники снова собрались во флигеле. К моему удивлению, среди них затесалась и Миранда. Она убрала вуаль, и теперь все могли сполна любоваться тонким красивым лицом породистой аристократки. Гибсон тоже присутствовал. Его роль сводилась к утешению Джонаса, без остановки шмыгавшего носом.
Все расположились в креслах. Нам с Лиринной пришлось сесть рядом с экономкой. Очевидно, той тоже полагался кусок наследственного пирога.
Мисс Портер покосилась на нас, недовольно поджала губы и устремила взгляд на адвоката, который взгромоздился на небольшую трибуну и развернул листы с завещанием.
— Пришла пора объявить волю покойного, — заявил он.
— Тогда не тяните, мистер Рейли. Здесь присутствуют все заинтересованные лица, — попросил кто-то из зала.
Рейли начал зачитывать текст завещания:
— Я, Томас Хэмптон, находясь в здравом уме и трезвой памяти…
Собравшиеся жадно ловили каждое его слово.
— …свой дом, все свои сбережения завещаю своему сыну Джонасу, за исключением суммы оговоренной…
Я увидел довольное выражение лица Джонаса. Он улыбался и кивал направо и налево.
— …тысячу рилли золотом сводному брату Орасту, который имеет полное право проживать в моём доме столько, сколько ему заблагорассудится.
Ораст, до этого мёртвой хваткой вцепившийся в подлокотники кресла, расслабленно опустил руки.
— …столько же я завещаю моей сестре Поппи и её мужу Джеральду. Они тоже могут проживать
Супруги довольно улыбнулись. Джеральд обнял Поппи за плечи и прижал к себе:
— Я же говорил тебе, дорогая, что Томас нас не забудет.
— …триста золотых рилли завещаю Миранде Клозен. Она может тратить их по своему усмотрению.
Нервная усмешка исказила губы женщины.
— Триста рилли, — злобно произнесла она. — Пусть подавится ими, старый вонючий козёл. Жаль, что он не может сдохнуть дважды.
Она встала с места и пошла к проходу, шелестя длинной юбкой. Все как по команде посмотрели ей вслед.
— Наглая курица, — зашипел Джеральд на ухо супруге, как только Миранда скрылась из виду. Он старался не говорить громко, но, клянусь, его слышали все собравшиеся. — Эта потаскушка хотела претендовать на что-то большее. Триста рилли и без того крупная сумма, особенно если учитывать то, как она обращалась с Томом.
— А как она с ним обращалась? — сразу спросила Лиринна, но Джеральд смекнул, что сболтнул лишнего, и мгновенно заткнулся.
— Тише, пожалуйста, — попросил адвокат. — Я ещё не закончил.
— Извините, — смущённо произнесла Лиринна.
— Прислуге полагается… — Адвокат стал перечислять список, который оказался таким длинным, что я стал клевать носом.
Лиринна толкнула меня в бок локтем, когда всё закончилось.
— Наконец-то! — обрадованно произнёс я. — Извини, отключился. Нам ничего не перепало сверх тех двух сотен?
— Можешь закатать губу обратно, — улыбнулась Лиринна. — Нас не упомянули.
— Жаль.
— Может, пора открыться присутствующим?
— Погоди немного.
По комнате прогулялся сквозняк. Он поворошил шторы, поднял скопившиеся пылинки в углах. Повеяло неприятным холодком. Я поёжился. Появилось странное предчувствие беды. Что-то должно произойти. Очень скоро.
Рейли прошуршал бумагой и положил её в портфель.
— Может быть, кто-то из родственников хочет произнести речь? — спросил он.
— Я думаю, что Джонас, как сын покойного и владелец всего имущества Хэмптонов, просто обязан сказать несколько слов, — произнёс Гибсон.
Если не ошибаюсь, капитану не досталось ничего, однако он стойко перенёс это известие.
— Вы правы, сэр, — откликнулся юноша и не спеша поднялся на трибуну.
Он откашлялся, вытащил из кармана платок, вытер выступившие слёзы и срывающимся от волнения голосом произнёс:
— Это мой долг рассказать всем присутствующим о том, каким замечательным человеком был мой отец…
Мисс Портер откинулась на спинку кресла, кисть руки опустилась на подлокотник. Ей было приятно внимать словам молодого человека. Она закрыла глаза…