Джига со смертью
Шрифт:
— Ладно, молодцы. Я забираю деньги, а вы продолжайте следовать по маршруту.
— Шеф, у нас на сегодня больше никого нет, — растерянно сообщил Гвоздь. — Эти придурки были последними.
Придурки?!! Сейчас я тебе покажу «придурков». Пощечина, едва не оторвала Гвоздю голову.
— Я и без тебя знаю, что они последние. Валите, и чтобы три дня духу вашего здесь не было. Узнаю, что где-то засветились — лично в землю закопаю.
— Зачем нам надо прятаться, шеф?
Действительно, зачем? Если я скажу, что мне хочется убрать их из города на несколько дней, чтобы совсем запутать
— Чтобы перед полицией лишний раз не светиться. Лейтенант Морс воду мутит.
— Все понятно, шеф, — затрясли головами бандиты. — На самое дно заляжем. Никто не найдет.
Неожиданно Гвоздь выпалил:
— Шеф, а с голосом у вас что?
Началось! Я знал, что рано или поздно до кого-то дойдет.
— Чем тебе голос мой не нравится? — взъярился я.
— Да нет, все в порядке, — стушевался бандит. — Только какой-то он странный, не похож на обычный.
— Зубы болят, — пояснил я. — Еще что хочешь узнать?
— Нет-нет, шеф, — если у кого-то и могли заболеть зубы на самом деле, так это у Гвоздя, поскольку его челюсти непрерывно клацали друг об друга, выбивая барабанную дробь.
— Тогда брысь отсюда, — приказал я, поворачиваясь к бандитам необъятным задом.
Это означало одно — разговор закончен.
Кэб отвез меня к новой набережной. Я выбрался, рассчитался и отправился к небольшому общественному парку, где немного посидел на скамейке возле пруда, в котором среди кувшинок плавали лебеди с изящно изогнутыми шеями. На спуске к берегу стояли двое — девочка лет пяти и ее мама. Они отламывали и бросали птицам куски от сдобной булки, и птицы с королевским достоинством скользили по водяной глади, чтобы принять подношение. Лица двоих, кормивших величественных лебедей, светились таким счастьем, что я на миг почувствовал, как завидую им белой завистью размером с пятиэтажный дом. Вот она, формула вечной жизни — дети. Жаль, что мой род пока не нашел продолжения. Когда мы с Лиринной поженимся, у нас будет куча детей. Нет, не куча — орава! Я буду приходить с работы, чтобы с радостью смотреть, как они гурьбой мчатся ко мне со всех ног. У меня всегда найдется доброе слово и скромный гостинец для каждого.
Я опустил взгляд долу и обнаружил, что уже несколько минут прибываю в естественном облике. Мама с дочкой были слишком увлечены лебедями, чтобы видеть мои метаморфозы, значит, можно спокойно возвращаться в офис.
Эльфийка порядком извелась, поэтому я сразу же сгреб ее в объятия. На мой взгляд, это лучший способ успокоить женщину, правда, в том случае, если она к вам хорошо относится.
Это подействовало: Лиринна обмякла и прижалась еще сильнее. Я слышал, как сильно бьется ее сердце.
— С тобой все в порядке? — не поднимая глаз, спросила она.
— Конечно, милая. Все прошло без сучка и задоринки. Кстати, мы даже разбогатели, — я показал на стопку денег.
— Выходит, с долгами покончено.
— С некоторыми точно.
— Тебе не было страшно?
— Было, но я вспоминал о тебе.
Как я люблю пахнущие весенним лугом длинные волосы, спускающиеся до плеч. Почему хочется целовать их без остановки?
— Как тебе баронесса фон Борменталь?
— Гораздо хуже. Она мертва.
— Убийство?!!
— Да. Подозревают ее мужа. Я повстречал Димсона, он мне все выложил по старому знакомству. Муж нашел любовную переписку баронессы и взялся за нож.
— Гэбрил, ты действительно в это веришь? — спросила Лиринна, делая записи в блокноте.
— У меня есть только слова Димсона. Полиция считает, что дело в шляпе. Сама понимаешь, для них важней всего раскрываемость. Что-то мне подсказывает — они вряд ли станут проверять другие версии.
— Значит, барон попадет на виселицу?
— Сложно сказать. Все зависит от его адвоката.
— Будем копать в этом направлении?
— Нет. Возможно, полицейские сделают часть нашей работы, да и опасно перебегать им дорогу. Морсу это точно не понравится.
— Надеюсь, ему не до нас.
— Кто его знает. С Морсом нельзя быть ни в чем уверенным. У нас накопилось слишком много счетов друг к другу. Впрочем, плюнь на него. Лучше расскажи, что тебе удалось выведать о графине.
— Гэбрил, мы ведь ищем убийцу? — спросила Лиринна.
— Да. Я считаю, что он связан с похитителем Ган-Ли. Возможно, это одно и тоже лицо.
— Графиню можно вычеркнуть, — сообщила эльфийка.
— Почему? Ее что, тоже убили? — открыл рот я.
— Можно сказать и так. Представь сорокалетнюю женщину, у которой нет ног. Ее возят на коляске. Самостоятельно графиня передвигается только при помощи костылей.
— И давно у нее нет ног?
— Лет десять, если не больше.
— Хм, Гвенни ничего такого не рассказывал. Очевидно, графиня действительно не представляет для газетчиков интереса. А где она потеряла ноги, при каких обстоятельствах?
Лиринна пожала плечами:
— Не знаю. Я не стала спрашивать.
— Почему?!
— Зачем? — вопросом на вопрос ответила Лиринна. — Она инвалид и точно не могла быть убийцей.
— Допустим, но что если она с кем-то поделилась духами?
— Эх, Гэбрил, плохо ты знаешь женщин.
— Ты права — плохо знаю. Попробую узнать получше, — я усадил эльфийку на колени и поцеловал за ушком. Есть там одно местечко…
Вернуться к обсуждению мы смогли не сразу. Понадобилось время привести в порядок потрепанную одежду и растрепанные мысли. Кроме того, я страшно проголодался, и Лиринна быстро организовала огромный бутерброд. Я щедро приправил все это богатство майонезом. Получилось вкусно. Я ел с одного конца, а Лиринна с другого. Примерно на середине наши рты встретились. Это сделало процесс поглощения еды весьма пикантным.
— Попробую отработать третью клиентку, — сказал я, вытирая бумажными салфетками губы и руки. — Правда, мы про нее ничего не знаем, но у меня появились кое-какие идеи. Есть пара старых трюков из арсенала уважающего себя детектива, и я намерен к ним прибегнуть.
— А мне чем заняться?
— Для начала поцелуй босса… нет, не в щеку. И не туда, я ведь не железный…
Думаю, вы понимаете, почему инструктаж эльфийки отнял так много времени.
— Лиринна…
Чмок!
— Что, милый?