Джихангир-Император. Прошедшее продолженное время

Петров Александр

Голос был приятный, бархатистый. Он гладил и завораживал.

– Я не причиню тебе вреда.

– Не пойду, – ответил я.

– Ну и не ходи, раз тебе тут лучше, – согласился мой собеседник. – Проводи только до границы лагеря. Если боишься, возьми свое оружие.

– Это мысль, – согласился я.

– Гранату не бери. Под землей сам отравишься, прежде чем нас отравишь.

– Хорошо, – согласился я, но все же прихватил остальной свой арсенал.

Мы встали и пошли мимо суетящихся обозников.

– Они

нас не видят? – вдруг спросил я.

– Отчего же, видят. Но немного не то. Я ненадолго позаимствовал лицо твоего папы.

– С папой все будет нормально? – обеспокоенно спросил я.

– Конечно, – ответил мой новый друг.

– Какой интересный фокус, – удивился я.

– Если не хочешь уходить насовсем, давай сходим ко мне в гости. У нас вволю еды. Ты многое не пробовал, – продолжил уговоры вампир. – Мороженое… Торты со взбитыми сливками…

– Наверное, это вкусно, – завороженно согласился я.

– У нас есть красивые девочки, которым будет интересно дружить с тобой. Они лучше Рогнеды. То, что они смогут тебе рассказать и показать, превосходит то, что знает и умеет дочь князя.

Я не ответил.

– У нас нет князя, – продолжил собеседник. – Если захочешь, ты станешь нашим князем.

– Правда? – вдруг спросил я, ощущая гордость и радость от сбывшейся мечты.

Но вдруг перед глазами встала картинка, где голодные, осклизлые твари жадно впитывали боль прибитого к стене человека со вспоротым животом.

– Да, никто ни до, ни после не будет так внимательно слушать тебя, о повелитель. Ты будешь нашим правителем, нашим богом, нашим всем. Мы все будем любить тебя и благословлять. Ты совершишь победу над своим эгоизмом ради близких тебе людей.

– Но ведь я же умру?!

– Смерти нет, есть цепочка перерождений. Когда-нибудь мы с улыбкой будем вспоминать эту встречу. Ведь главное, что человек не один, что он нужен кому-то.

Я вяло кивнул, соглашаясь. Но тут что-то случилось со мной. Нечто новое, сильное, приученное трезво оценивать и пристально наблюдать, поднялось откуда-то из глубин сознания, из царства страшных снов. Морок развеялся.

– Минуточку, – произнес я другим, решительным и твердым голосом. – А ты сам кто будешь?

– Тебе не понять умом нашу связь, – снова начал вампир. – Слушай свое сердце. А оно подсказывает тебе…

– Что ты гнида подземная. И песец тебе пришел, – со злобной радостью сказал я, выхватывая емкость с настоем. – Получи, фашист, гранату!

«Метрополитеновец», петляя, бросился бежать, но я неожиданно сильно метнул свой снаряд вслед немертвому, угадав упреждение для броска. Колба с чесночной смесью попала вампиру в голову. Дикий, рвущий барабанные перепонки крик перекрыл шум переполоха в лагере.

Когда я с битой на изготовке подошел к поверженному врагу, вокруг успели собраться люди. Они смотрели на страшную картину – настой, словно кислота,

разъедал ночного вора с макушки. Он не мог двигаться от боли и бился в конвульсиях, разбрасывая кусочки вонючей слизи, в которую превращалась его плоть.

Вампир продолжал орать, пока половина черепа не стала жижей. Но и тогда тело продолжило биться в конвульсиях.

Народ со злорадством наблюдал за мучениями врага.

Подошел князь, в сопровождении свиты. В руках бояр холодно поблескивали готовые к бою джаггернауты. Из-под одежд пробивался синеватый свет плазменных разрядов СГ-генераторов.

Владимирский владыка был хмур и озабочен. Он едва скрывал страх.

Князь долго смотрел на агонизирующего вампира. Потом поднял голову и поинтересовался:

– Ну и кто отличился?

По его тону нельзя было понять, злится он или радуется и что будет убийце врага – награда или кол.

– Мальчик вот, Андрея Сергеевича сын, – сказал кто-то из толпы.

– Ребенок? – поразился князь Иван. – Врете.

– Верно, – подал голос я. – Он меня увести хотел.

– И как же ты? – поинтересовался князь.

– Да взял и кинул, – ответил я.

– Не испугался?

– Испугался, оттого и кинул, – ответил я.

– А понимаешь, герой, что ты наделал? – спросил князь. – И что теперь будет?

– Понимаю, что вампиров можно на раз класть чесночным настоем.

– Это повезло тебе, – с негодованием сказал Юрий, Дуболомов-средний. – Ну а промахнулся бы?

– Мы настой в насосы и опрыскиватели зальем и будем поливать нечисть.

– Складно, – почесав бороду, заметил боярин. – Чего ж мы раньше так не делали? Всех бы мертвяков извели.

– А насосы? – радостно-угрожающим тоном, торжествуя, что подловил меня, спросил другой боярин.

– Да вон их сколько, – я обвел рукой. – В каждом втором автомобиле насос лежит. Еще шприцы большие можно использовать…

Люди одобрительно загудели: «Голова! Пацан, а соображает!»

– Тихо! – крикнул князь. – Настой сделать надо. А мертвяки – рядом.

– Зачем же делать? – удивился Юрий. – Вот у каждого во фляге налито. И в твоем личном запасе бочонок литров на сто.

Владыка недобро взглянул на жаробойщика, однако удержался от дальнейших высказываний.

– У нас газовые бомбы есть, – вставил я. – Если их настой валит, то дым чесночный и подавно.

– Верно, – подтвердил князь. И, переменив тему, позвал: – Андрей Сергеевич, любезный, ну-ка подойди!

Он кричал снова и снова, пока не потерял терпение и не стал материться, обещая папе всех чертей.

– Не подойдет он, – вдруг сказал кто-то. – Мертвяк морок на него навел. Спит, проснуться не может. Только стонет во сне. Как бы не помер.

– Б…, не вовремя, – выругался князь Иван. И, обратясь ко мне, спросил: – Малец, умеешь с бомбами твоего отца обращаться?