Джим Хокинс на острове с сокровищами

Никатор Александр

К Чёрному Псу отправился доктор Ливси, со своим небольшим лекарским мешком. Сообщил пирату что у него рецидив лихорадки, видимо подхваченной ранее в тропиках, и сказал что как врач, что давал клятву Гиппопотаму — он обязан его вылечить!

Неизвестно что за настойку влил в кружку Чёрному Псу, Ливси — но к вечеру того же дня, оба взятые в плен пираты, слепой Пью и Чёрный Пёс — были мертвы.

— Отлично Ливси! — смеялся на ужине в собственном поместье, сквайр. — Всё просто отлично! Лишние свидетели не смогут сообщить властям, о том что скрывается за бойней в нашем тихом провинциальном

городке, а мои люди всюду станут распространять слухи о разборках между контрабандистами, и полисменами, и таможенниками. В это поверят охотно все!

— Но Трелони… — попенял сквайра доктор. — Мы не знаем сколько мерзавцев ещё живы и какая у них есть информация о сокровищах? Может их несколько сотен и они будут поджидать нас на месте высадки? Тогда совсем будет скверно и мы идём просто в пасть голодных волков, а это неприятно, уверяю вас…

— Вряд ли! — успокоил друга сквайр. — Нет! Ждать на тех островах несколько недель, без подвоза провизии — большой отряд не сможет, а судно, что я найму — будет скоростным, что бы мы могли как можно быстрее отправиться на остров за кладом и заполучив его, отплыть в те страны, где на эти деньги можно будет жить как короли!

— А разве мы не в Англию вернёмся? — искренне удивился Ливси.

— Я, конечно же нет! Что я тут не видел?! — отстрою себе на каком острове Дворец. Найму сотни рабов, точнее рабынь, для его обслуги и тысячи — куплю для плантаций: стану самостоятельным правителем, что бы надо мной не было никого, кроме Бога! Моя власть и мои законы… Это просто мечта! Сахарный тростник, ввоз рафинада в Британию, производства тёмного и светлого рома…

Через трое суток, после дня когда Джима освободили из заключения, а слепой Пью и Чёрный Пёс были казнены усилиями сквайра Трелони и доктора Ливси — Джим и Ливси были вызваны в Бристоль сообщением сквайра и уже через шестнадцать часов, сидели вместе с ним в кабаке, на верхних этажах здания коего и была устроена квартира для кладоискателей.

— Друзья мои! — радостный Трелони не скрывал своих эмоций при разговоре с Джимом и Ливси. — Всё прошло на редкость удачно! Я встретил капитана Смоллетта, с которым прежде, у берегов Западной Африки… Хм… В общем проворачивали некоторые прибыльные делишки, на многие тысячи фунтов и оказалось что у него есть на примете отличнейшая, быстроходная шхуна — «Эспаньола»! Нам нужна именно такая, на случай если придётся сбегать от кого либо…

— Пиратов? — было догадался Джим. Но Трелони лишь поморщился и неопределённо развёл руками.

— Команда состоит из верных Смолетту людей, что уже не раз проявили свою честность и стойкость к опасностям, в тёплых водах наших колоний… — продолжал Трелони, явно радуясь возможности намекнуть о своих организаторских способностях. — Если вкратце: они ходили вместе со Смоллеттом не один раз на абордажи, атаковали туземные поселения или сбегали от преследовавших их военных судов… Хм… разных стран. В общем — люди надёжнейшие, хотя и не без изъяна!

— Что такое? — насторожился Ливси.

— Ну, мне кажется, что при нахождении сокровищ они потребуют несколько большую долю и взятые с собой отряд моих лучших егерей — нам могут понадобиться! На мой взгляд потасовки на берегу с морячками не избежать, и возможно,

доктор, вам придётся прорядить прилично состав команды капитана Смоллетта и его самого, после нахождения клада — отправить в лучший мир, как вы до этого сделали с Чёрным Псом.

Доктор понимающе улыбнулся и спокойно кивнул. У Джима мороз пошёл по коже: он конечно и сам многое видел на «Саффолке», но что бы так спокойно договаривались о будущих убийствах людей, с которыми собираешься вместе отправиться в трудное путешествие — это было впервые!

Утром следующего дня, все они, втроём, отправились на «Эспаньолу». Так как, по словам Трелони — основные запасы судна они со Смолеттом уже восстановили и осталось лишь Ливси осмотреть их труд и что добавить, но это не займёт более трёх часов.

Сквайр хотел как можно скорее отправиться за сокровищами и буквально каждая минута в Англии его бесила, отделяя от так им любимых пышнозадых бразильских негритянских рабынь, томных мулаток или индианок, с осиной талией и ногами от ушей…

По пути на «Эспаньолу», в гавани, когда они, в лодке, лавируя между судов, плыли сидя на куче личных вещей Джима и доктора — подросток заметил на берегу пышнобёдрую темнолицую женщину, показавшуюся ему отчего то знакомой, которая рукою что то указывала в порту потрёпанному жизнью одноногому калеке, на самодельном костыле и одетому в подержанный, выцветший, некогда бывший синим — кафтан.

Джим улыбнулся про себя: «Куда сквайр спешит? Мулатки есть и здесь, были бы деньги на них…»

Шхуна, которую нанял сквайр, была не особенно презентабельна, по мнению Джима после его службы на «Саффолке», так и откровенно грязновата. Но при этом, по словам капитана судна Смоллетта и самого Трелони, что уже выходил на ней в море для испытания — обладала великолепной скоростью и маневренностью, а управлять ею мог даже ребёнок! Со слов всё тех же капитана и сквайра…

Решено было что Трелони, капитан и Ливси — каждый расположится в своей отдельной каюте. Джим и егеря — в кубрике возле носа шхуны.

Трелони опасался «чего лишнего» и так как на английских судах чаще всего пороховой склад делали в носовых помещениях, именно возле них решил выставить своих егерей и расположить их на отдыхе, заодно охраняя запасы пороха «Эспаньолы».

Кубрик матросов был в кормовой части и между собою Ливси и Трелони перешучивались, что их собственные каюты, также расположенные в кормовой части шхуны — находятся в зоне «абордажа», намекая на возможный бунт людей Смолетта в будущем, в то же время Джим и егеря расположились на территории «перестрелки».

Когда приветствия закончились и на верхней палубе остались лишь Джим, сквайр, доктор и капитан Смоллетт — последний внезапно изменившись в лице, указал на подростка рукой и прошипел: «Трелони! Отдайте мне этого поганца, я мечтаю его повесить!»

Хокинс отскочил прочь, считая что Смоллетт просто пьян и не понимает кто перед ним. Однако присмотревшись, подросток расхохотался: капитаном Смоллеттом был один из шкиперов первого каравана негоциантов, который сопровождал «Саффолк» к берегам Африки, для обмена старых винтовок и ножей, а также некачественного пороха — на рабов, для последующей продажи в Колониях.