Джин Грин - Неприкасаемый. Карьера агента ЦРУ № 014
Шрифт:
Вьетконговцы бежали, согнувшись, почти до бедер скрытые густой травой, держа наперевес кто русский автомат, а кто трофейную французскую винтовку Лебеля, все в черной форме, которую американцы называли «пижамой», в камуфлированных касках со звездой.
Джин заставил себя думать только о бое. Стиснув телефонную трубку в мокрой от пота руке, точно рассчитав дистанцию, он скомандовал:
– Ready – Fire!
Слитно загремел нескончаемый залп автоматов и легких пулеметов. В грохоте стрельбы выделялся рев базук и безоткатных орудий. Оглушительно стучали крупнокалиберные ХМГ.
Лот с напряженным вниманием смотрел в сторону шестого – северо-западного и девятого – южного – дотов.
– Смотри,
Джин присмотрелся, закрутил ручку телефона:
– Шестой! Девятый! Высоко берете! Где ваши глаза?! Почему не смотрите на прицельную планку?!
А в голове вспыхнуло: «Если я не могу заставить себя бездумно поднять руку на этот чужой мне народ, то каково вьетнамцам стрелять по вьетнамцам!»
Он увидел, как из седьмого дота выбежал длинноногий Фрэнк. Словно спринтер, бежал он к шестому доту. Наверное, тоже увидел, что там стреляют поверх голов вьетконговцев.
А «черные призраки», выплеснутые джунглями, уже подошли к «концертине». Теперь было видно, что все они в «хошиминовских» сандалиях. На некоторых развевались маскировочные накидки из парашютного шелка, окрашенного в зеленый цвет. У многих лица и руки были вымазаны зеленой краской.
– Мины Клеймора установлены? – спросил разгоряченный Лот, выпустив очередь из Ар-15 по атакующим вьетконговцам.
Джин кивнул, указал телефонной трубкой на небольшой серо-зеленый пульт в углу эн-пэ. Лот кинулся к пульту, быстро сориентировался в рубильниках.
– Командуй! – крикнул Лот.
– Рубильники шесть и семь! – деревянным голосом проговорил Джин.
Лот резким движением переключил рубильники. Электросигнал молниеносно пробежал по разноцветным проводам, которые вели от пульта по стенкам барака, а затем под землей к минам Клеймора, закопанным перед «концертиной».
Громыхнул тяжкий, всколыхнувший землю взрыв. Перед седьмым дотом за «концертиной» вздыбились трава и красная земля, разметав иссеченные шрапнелью тела партизан в черной форме.
Но второго взрыва перед шестым дотом не последовало.
– Что случилось? – на мгновение растерялся Джин. – Только один взрыв!..
– Что случилось?! – свирепо рявкнул Лот, бешено теребя рубильник. – Просто кто-то перерезал провода! И я, кажется, знаю, кто это сделал.
Фрэнки скрылся в шестом доте.
Вьетконговцы, ведя непрерывный и сильный огонь, несмотря на тяжелые потери, рвались вперед. Их 57- и 75-миллиметровые безоткатные орудия и базуки, захваченные в качестве трофеев в прежних боях с американцами, пробили большие бреши в мотках колючей проволоки, и юркие черные люди хлынули в них, пробираясь все ближе к изрыгающим огонь стенам. Передние бросали на истерзанную проволоку деревенские циновки и маты, сплетенные в джунглях из бамбука и пальмовых листьев. За ними шли их товарищи с легкими самодельными лестницами. Минометы американцев били на предельно короткой дистанции. Размеры 40-миллиметровых гранат, запущенных гранатометом М-79, прозванным «слоновым ружьем», скашивали все живое в радиусе двадцати пяти ярдов. Черные фигурки падали и оставались лежать, но через тела убитых и раненых, неудержимые, как морской прибой, накатывались все новые и новые волны атакующих.
И вдруг над вьетконговскими цепями взвилась красная сигнальная ракета. Она описала в дымовом воздухе крутую дугу и, падая, рассыпалась рубиновыми блестками над горящей травой, подожженной белым фосфором.
Над боем пронзительно тонко запел горн…
И сразу же солдаты шестого и девятого дотов повернули свои пулеметы и автоматы против защитников форта.
– Что они делают?! – в ужасе закричал Джин. – Стреляют в своих?!
– В своих?! – зло рассмеялся Лот. – Это
– Тогда мы пропали! – проговорил Джин. – Остается одно: с боем пробиваться в джунгли и идти к ближайшей стратегической деревне. Может быть, кто-нибудь и дойдет… Я позвоню в радиорубку, потребую воздушное прикрытие для отхода…
– Нет, Джин! – снова рассмеялся Лот, доставая из кармана небольшой транзисторный радиопередатчик оливкового цвета. Ты забыл о добром волшебнике дядюшке Лоте!
С этими словами он вытянул трехфутовую антенну, включил радиопередатчик, настроил его на нужную ультракороткую волну, нажал на красную кнопку, и в тот же момент одновременно грянули два мощных взрыва, и доты шесть и девять взлетели на воздух.
Не успел рассеяться дым, как к развороченным дотам подбежали «викинги» – по трое к каждому доту.
Лот с торжествующей улыбкой спрятал транзистор в карман брюк.
Джин, только что считавший бой проигранным из-за предательства, никак не мог прийти в себя от изумления. Партизаны разом отхлынули.
– Но откуда ты…
– Элементарно, мой дорогой Ватсон, как любил говаривать мистер Шерлок Холмс. Помнишь девиз агентства Пинкертона: «Мы никогда не спим!» Вчера мы взяли пленного командира Ви-Си. Пытали. Вот ты, я знаю, против пыток, а ведь без крепких аргументов он бы и слова не сказал, и в результате ты и твои солдаты стали бы трупами еще до захода солнца. Эту грязную войну не выиграешь чистыми руками. Я лично беседовал с пленным, применил третью степень допроса и узнал о готовившемся здесь предательстве. Вот я и прилетел, прихватив с собой секретное оружие, с которым ты только что познакомился… Замечательная штука, эти управляемые по радио мины, а? Хотя постой! Ведь ты испробовал одну такую мину в Хайфоне. Нажал кнопку – и бах! – нет двух отделений предателей! И превосходная взрывчатка: Ку-5, ее недаром называют «гордостью Дюпона». Она в несколько раз мощнее тола. Кстати, я попросил своих «викингов» установить в дотах предателей мины с направленным зарядом, чтобы при взрыве убило все расчеты, но не вывело бы из строя пулеметы. И, как видишь, пулеметы стреляют, и стреляют куда надо!
– Ты сущий дьявол, Лот! – только и выговорил Джин, глядя вниз на все еще бушующий у стен бой.
То слева, то справа мимо вышки пролетали с леденящим кровь воем ракеты, выпущенные трехсполовинойдюймовыми базуками вьетконговцев. Партизаны целились в вышку, стремясь вывести из строя командира и корректировщиков. Визжа и фырча, взлетел стальной град разорвавшихся мин.
Атакующие сделали последний отчаянный рывок, преодолели частокол из заостренного бамбука, приставили бамбуковые лестницы к стене между шестым и седьмым дотами и посыпались через стены как горох. Трое из них, прикрываемые товарищами, побежали в направлении бункера с боеприпасами, но им тут же преградили путь «викинги». Началась рукопашная. Белокурые гиганты казались еще выше рядом с низенькими чернявыми вьетконговцами. В своем яростном бешенстве, опьяненные кровавым азартом боя, эти закаленные бойцы с засученными рукавами на мускулистых руках и голой волосатой грудью, по которой струился пот, были по-настоящему страшны.
Один из них, легко, как ребенка, подхватил на бегу худого вьетконговца с зеленым лицом и зелеными руками и швырнул его в партизан на стене. Другой орудовал пулеметом как дубинкой. Третий метнул карабин с примкнутым штыком с такой силой, что пригвоздил к земляной стене барака ротного командира Ви-Си.
Джина не могло не оттолкнуть это упоение кровью и костным хрустом, его привел в ужас разгул слепой силы и безумной ненависти.
Лот переключил свой Ар-15 на одиночный бой и без промаха добивал по одному последних партизан, тех, кому удалось перебраться через стену.