Джинго
Шрифт:
— Для него это вроде игры, — объяснила девушка. — Он не имел в виду…
— Джиния! — перебил отец. — Я хочу, чтобы ты была со мной абсолютно откровенна. Тебе он очень нравится?
Она хотела было с пренебрежением отозваться о Джинго, но просьба быть искренней ее смутила, поэтому ответила так:
— Я тебе честно признаюсь — в жизни еще не встречала мужчину, который бы мне так понравился.
Судья холодно улыбнулся:
— Я тебе уже говорил, что, возможно, приму строгие меры. Сейчас объясню, какие именно. До темноты ты будешь находиться в доме. А там посмотрим. Между тем я тебе ручаюсь,
Девушка мгновенно вскочила.
— Что ты собираешься делать? — задыхаясь, спросила она.
— Просто не хочу, чтобы кто-то вторгался в мои владения, — спокойно пояснил отец. — Когда зайдешь в дом, скажи повару, чтобы нашел Хукера и прислал ко мне. Хукер позади дома наблюдает за закладкой сена в амбары.
Джинии очень хотелось попросить отца смирить свой гнев. Хотелось напомнить ему, что Джинго очень молод и беспечен. Хотелось объяснить, что Джинго вполне соответствует своему прозвищу — странный беззаботный, задиристый парень. Но она понимала — каждое слово в его защиту только еще больше усилит холодную ярость ее родителя. Поэтому она вернулась в дом и передала повару его поручение.
И Лем Хукер отправился к хозяину. Лем был высоким и очень худым. Лицо у него было тоже длинное и худое. А зубы так выдавались вперед, что казалось, будто он постоянно улыбается. Может, поэтому Лем изо дня в день старался доказать, что добродушие — это только маска, а не состояние души. Он любил схватку, как настоящий бультерьер, и все, кто работал на ранчо под его началом, были прекрасно осведомлены об особенностях его характера.
Подойдя к хозяину, Хукер прикоснулся кончиками пальцев к шляпе в знак приветствия. Кроме хорошей драки, еще ему нравился этот пожилой человек. Давным-давно его бы наверняка повесили, если бы не судья Тиррел. Но Хукер питал к нему не только чувство благодарности. Он относился к хозяину, как один сильный мужчина к другому, еще более сильному.
— Если до тебя дошли хоть какие-то слухи, то ты должен знать, как развлекался в Тауэр-Крик один парень по имени Джинго, — сказал судья.
— Я знаю, — подтвердил Лем.
— А как он выглядит, знаешь?
— Пять футов одиннадцать дюймов. Около ста шестидесяти фунтов. Темные глаза и смуглая кожа. Очень симпатичный паренек.
— Он утверждает, — продолжал Тиррел, — что сегодня до захода солнца нанесет визит Джинии. Собирается навестить ее независимо от того, будет она на месте или нет. Твоя задача не допустить его появления. Первым делом обыщи дом. Потом амбары. Каждому работнику опиши этого человека. Удостоверься, что его нет поблизости. Когда это сделаешь, организуй кордон вокруг дома и амбаров. Сейчас новолуние, но тебе не понадобится лунный свет. Если Джинго не появится до вечера, значит, он проиграл. Тебе это может показаться шуткой, но это не так.
— В этой игре в догонялки, вероятнее всего, кое-кто останется там, где его накроют, — заметил Хукер.
Судья долго размышлял. Снова принялся обстругивать палочку. Наконец произнес:
— Лем, как я понимаю, этот Джинго любитель пострелять, игрок и никчемный бездельник. Если он вторгнется в мои владения, думаю, мы вправе — и это будет в полном соответствии с законом — остановить его любой ценой. Ты меня понял?
Правая
— Конечно понял.
— Если Джинго сможет прорваться, завтра тебя здесь не будет, — добавил судья.
Глава 14
ОАЗИС
Лем всегда работал добросовестно. Первым делом он с помощниками обыскал весь дом снизу до чердака. Потом точно так же обшарил амбары. Под его началом работало больше тридцати человек, которые занимались подвозкой подсохшей травы, водили лошадей, вращая ворот для подъема кип сена, ворочали его вилами и укладывали на хранение. Так что народу хватало, поэтому когда прочесали все здания и никого не обнаружили, Хукер собрал всю команду и обратился к ней с небольшой речью. Для начала он описал Джинго.
— Сейчас его здесь нет, — констатировал Лем. — Все, что от вас требуется, это сделать так, чтобы его не было тут и потом. Сейчас продолжайте работать и глядите в оба. Считайте, что он может зарыться в землю, превратиться в тюк сена или обзавестись крыльями. Если у кого-то нет с собой оружия, сходите и вооружитесь. В этой игре нашего друга ждет сюрприз.
Тем временем Джинго и Парсон держали курс на ранчо Тиррела. Они не торопились, поскольку причины для спешки не было. Лиззи не знала устали, а ее манера скакать переломала бы ребра любому, кроме ее хозяина. Горячий мустанг Джинго легко двигался в том же ритме.
И вот в середине дня, когда стояла самая жара, они очутились на вершине холма, с которого дорога, извиваясь, спускалась в долину. По долине гулял ветер, время от времени закручивая маленькие пылевые смерчи. День выдался жарким, солнце даже через фланелевые рубашки обжигало кожу.
— Вон там, Джинго, что-то похожее на оазис, — показал верзила. — А сегодня такая жарища, что мне кажется, будто мы в пустыне. Видишь деревья, красную крышу и навес рядом с дорогой? По-моему, это место, где мужчина может получить кружку пива.
— Чтобы выставить себя напоказ? — возразил Джинго. — Не имеет смысла.
— Бросим монету, — предложил Парсон.
— Идет, — засмеялся парень.
Монета, подброшенная верзилой, закрутилась в воздухе.
— Орел! — объявил юноша.
Полдоллара шлепнулось на широкую твердую ладонь Парсона.
— Решка, — заявил он, сжимая руку.
— Я не видел! — запротестовал Джинго.
— Эй, не станешь же ты спорить из-за стакана пива?
Молодой человек снова рассмеялся.
— Ты просто обожаешь неприятности, Парсон, — заметил он. — Когда-нибудь получишь полный обед из десяти блюд, состряпанный из неприятностей. Их поджарят для тебя не ощипывая, вместе с перьями. Ладно, поехали!
Он направил своего коня вниз по склону, и очень скоро они оказались у салуна. Это было выкрашенное белой краской уютное комфортабельное заведение. Перед входом стояли корыта с водой в количестве, достаточном, чтобы утолить жажду шестнадцати мулов одновременно, причем для этого даже не было необходимости их распрягать. Рядом находился большой деревянный навес, чтобы коляски, повозки и всадники могли подъехать прямо к двери и рядом с ней привязать лошадей. Сам салун расположился в густой прохладной зелени деревьев.