Джинн в плену Эхнатона
Шрифт:
Оказывается, чтобы быть джинн, надо столько сил! Близнецы быстро утомились и даже запыхались, словно разом поднимали тяжеленный предмет, бежали кросс по пересеченной местности и решали сложное алгебраическое уравнение. Спустя два часа оба камня значительно уменьшились в размерах, и Нимрод наконец разрешил племянникам отдохнуть.
— Уф, ну и работка, — пожаловался Джон.
— Да, поначалу бывает тяжело, — сказал Нимрод. — Но это как с любыми спортивными тренировками. Главное — настроить не мышцы, а ту часть мозга, которая за них отвечает. Сосредоточиться. В случае с джинн, важная для нас часть мозга называется нешамах.
Нимрод азартно потер руки.
— Теперь попробуем сделать так, чтобы что-нибудь появилось. Например, еда, а? Пикничок. Время-то обеденное. Погодите, сейчас покажу, что я имею в виду. — С этими словами Нимрод взмахнул руками и — посреди пустыни расстелился клетчатый плед, а на нем оказалась корзинка со множеством бутербродов, жареных куриных ножек, фруктов и термосов с супом.
— Вот и все, — довольно сказал он. — Главное, помните: что бы вы ни творили, оно не должно идти вразрез с законами логики. Ведь на самом деле ни один из нас не может даже вообразить, как выглядит мир, лишенный логики. Значит, то, что мы можем вообразить, логике вполне подчиняется. И если мы можем представить себе, что способны сотворить что-то с помощью собственной внутренней энергии, этого довольно. Как только вы убедите себя, что можете создать бутерброд, он появится тут же. Понятно?
Понятно-то понятно, но «тут же» оказалось явным преувеличением. Очень медленно, очень постепенно близнецы действительно осознали, что любые предметы таят в себе любые возможности, и смогли употребить свою джинн-силу, чтобы эти возможности воплотить. После полутора часов величайшей — до звона в ушах — сосредоточенности на поверхности пустыни Абу-Сир появились еще две корзинки с очень разным, но с виду вполне съедобным содержимым.
Сперва Нимрод подошел к корзинке Филиппы и взял сэндвич с огурцом.
— Как говорится, не попробуешь — не узнаешь, — сказал он и осторожно откусил кусочек. И тут же выплюнул. — Изрядная гадость.
Дальше его внимание обратилось на корзинку Джона, из которой торчали сосиски в длинных белых булочках. Откусил одну, пожевал и выплюнул на песок — точно ком вязкой глины.
— Фу, вообще вкуса никакого. Резина-резиной. — Он достал из кармана красный носовой платок и, высунув язык, тщательно его вытер. — Вы оба совершили одну и ту же элементарную ошибку. Сосредоточили все внимание на внешнем виде еды и вовсе забыли про ее вкус. Попробуйте снова и не забудьте представить, что это надо съесть. Сотворите самую вкусную еду на свете! Ведь нет ничего хуже красивой еды, которую на самом деле в рот не возьмешь.
Еще час. Еще несколько попыток… В конце концов вся троица все-таки принялась за еду. Дети уплетали за обе щеки, а Нимрод еще и говорил не переставая.
— Это уже больше похоже на… еду, — сказал он, отведав из обеих корзинок. — Так, Джон, что тут еще имеется? Попкорн? И правда попкорн, настоящий. На мой-то вкус все равно гадость, словно пенопласт жуешь, и зачем брать ее на пикник — ума не приложу. Но, как говорится, на вкус и цвет товарища нет… Филиппа, твои соленые палочки по вкусу совершенно как… соленые палочки! — Он покачал головой. — Придется поговорить с вашей матушкой! Что за дрянь вы там берете на пикник?
— Поверить
— Очень неграмотно сформулировано. Потому-то у вас поначалу ничего и не получалось, — заметил Нимрод, уплетая сделанный Филиппой торт-творожник. — Сделать что-то, особенно такой замечательный тортик, из ничего нельзя. Вы, если помните, сотворили пищу из своей внутренней энергии, из благородного огня, что таится у вас внутри. Ну и из элементов окружающего мира, разумеется.
— Как это все-таки происходит? — спросил Джон, положив себе на тарелку кусок холодного окорока и несколько маринованных огурчиков. — Как действует джинн-сила? Ну должно же быть научное обоснование?
— Знаешь, среди джинн были настоящие ученые, которые пытались докопаться до ответа. Мы полагаем, что это связано с нашей способностью воздействовать на протоны, содержащиеся в атомах тех предметов, на которые мы воздействуем. Чтобы заставить какой-то предмет появиться или исчезнуть, необходимо добавить или, наоборот, изъять протоны и, таким образом, превратить один элемент в другой. Убирая что-то с лица Земли, как мы делали с теми камнями, мы изымаем протоны из составляющих этот предмет атомов. Как видите, никакого волшебства. Чистая наука, физика. А из ничего добрый пикник не получится, не надейтесь. Если б ты, Джон, сказал, что сделал еду из воздуха, — и то был бы ближе к истине.
Нимрод зевнул.
— Полагаю, вы сегодня потренировались достаточно. Вообще, в научные вопросы лучше глубоко не вдаваться, иногда это мешает самой джинн-силе. Вроде езды на велосипеде: легче поехать, чем объяснить, как это делается. В следующий раз попробуем, чтоб у вас появился верблюд. Или исчез. Короче, поработаем с живыми существами. Это потруднее, чем пикник. Иногда кончается большим конфузом. Поэтому мы с вами и занимаемся этим в пустыне. Здесь никто не будет в обиде, если животное окажется вывернутым наизнанку.
Тут Нимрод бросил взгляд на часы и простонал:
— Не может быть!
— Что? Что такое? — вскинулись близнецы.
— Я только что вспомнил, почему мне пришел в голову именно пикник. Нас же пригласила на пикник госпожа Кёр де Лапен. И мы должны быть у нее ровно через полчаса.
— Но я сыт! — воскликнул Джон. — В меня больше ни кусочка не влезет.
— В меня тоже, — вздохнула Филиппа. — Иначе я просто лопну.
— Да поймите же! Не пойти мы не можем. Во-первых, она — моя соседка. Во-вторых, француженка. Они к еде относятся серьезнее, чем любой другой народ на планете. Она там наверняка расстаралась, готовится целый день… Помяните мое слово: если мы не придем, между нашими странами неизбежен крупный дипломатический конфликт.
— Но как же можно прийти и ничего не съесть? — заспорил Джон. — Это еще невежливее, чем не прийти вовсе.
— Может, сделаешь, чтобы она исчезла? — предложила Филиппа. — Хотя бы на время. После обеда вернешь обратно.
— Не могу, — решительно сказал Нимрод. — Она жена французского посла. Все решат, что ее похитили или еще что-нибудь похлеще. Нет, нет и еще раз нет. Это исключено. — Нимрод встал и наставил на племянников палец. — Но вы на верном пути. Мы можем сделать так, чтобы исчезла не она, а еда. А хозяйка будет думать, что мы все съели.