Джинния

Баковец Михаил

– Здорово, Вить, - помахал мне рукой Володька, наёмный работник, отвечающий за хозяйство. Кормление собак и всяческой живности, содержащейся в вольерах, чистка грязи у них же, ремонт вольеров и уборка территории. Разумеется, всем этим занимался не один – в подчинении имелись трое узбеков, а Володька был над ними старшим. Он же единственный, кто понимал их «мову», смесь родного языка и жутко искалеченного русского.

– Привет, как вы тут без меня поживали две недели? – пожал я протянутую руку.

– На букву Хэ и это не слово «хорошо», -

рассмеялся тот. – Ладно, шучу я, всё по-старому. Вот сезон откроется, тогда и забегаем, пока же тишь и гладь да божья благодать.

– Да уж, понаедет тут народа будь здоров, - вздохнул я. – Опять отстрелы, сопровождение, ночные дежурства.

– Меняй работу, - подмигнул тот. – Мне как раз нужна свободная вакансия егеря, а то разнорабочим надоело.

– Знаешь, какой именно палец у русских называют средним?

– Ты намекаешь на фигу? Или фигвам? – заржал тот, потом махнул рукой. – Ладно, проехали. Слушай, помоги с собаками, а? Вон корма Рыжему и Чихе насыпь и водички плесни.

– И за что только ты деньги получаешь, - покачал я головою, берясь за мешок «конины». Но когда я подошёл к собачьему вольеру, там начался сущий дурдом. Дюжина псов – от лайки до гончака забились в углы, попрятались по будкам и оттуда страшно завыли. В деревнях в таком случае говорят – к покойнику.

– Что тут?!

На шум примчался встревоженный Володька.

– Не знаю, - честно пожал я плечами, всё так же держа в руке мешок с сухим кормом. – Как взбесились разом. Только подошёл и вот… как тогда, когда Умку привезли.

– Сейчас всё хуже, тут десятью Умками и пятью Потапычами пахнет. Ты нигде в волчье или медвежье дерьмо не наступал?

– Охренел, Володь?!

– Да мало ли. Ну так?

– Смотри сам, - рыкнул я и махнул ногой чуть ли не у носа собеседника. – Увидел?

– Эй, эй, - отступил тот, - тихо ты, шальной. Ну-ка, отойди подальше.

Собачий скулёж и вой начал стихать с первыми моими шагами, прочь от вольеров. И почти полностью стихли, когда я скрылся за забором, огораживающим собачью зону. Через минуту ко мне присоединился мрачный Володька.

– Знаешь, ты одежду смени или постирай как следует. Что-то в ней есть, может, химия какая-нибудь отпугивающая, для животных страшная. Твоя подружка не стирала ни с какой китайской гадостью?

– Не стирала и сам не пользуюсь ничем таким. «Миф» да «ариэль», как всегда всё, - развёл я руками.

– Одежду тогда смени. Ладно, ты рядом с животными не крутись, мало ли что, вдруг Умка взбесится и сломает вольер?

– Из арматуры сваренный? – хмыкнул я.

– Мало ли, - развёл руками собеседник.

Я покинул базу, вернувшись домой в подавленном состоянии. Уже пару дней замечал, что кошки и собаки во дворе от меня шугаются, но списывал на то, что они меня «знают», ещё раньше учуяли запах крови, смерти, который шёл от меня каждый раз после охоты или облавы на одичавшие собачьи стаи. И тут вдруг такой «сюрприз» от собак, которые у меня с рук едят со щенячьего возраста.

А дома меня

ожидал очередной удар.

– Привет, пупсик, по плану сегодня у нас капитальная уборка? – улыбнулся я Маше, намекая на царящий в квартире беспорядок – куча вещей на диване, распахнутый шкаф, комод, пузырьки и баночки разные с шампунем, мылом и прочей домашней химией.

Девушка сильно смутилась, бросила в сторону что-то из своих вещей, нечто розовое, невесомое и полупрозрачное.

– Вить, я решила на время съехать от тебя, - всхлипнула она. – Голова болит постоянно тут, тошнит, и кошмары часто снятся.

– Эй, ты чего? – удивился я. Потом подошёл к девушке, обнял ее одной рукой, второй стал гладить по волосам. – Маш, зачем? Мы же назавтра в больницу собрались идти, провериться, мало ли чего.

– Ну-у… я просто подумала… Вить, ну пожалуйста, можно я съеду?

– Я не держу – съезжай, конечно. Но вот зачем?

– Я дома побуду у мамы с папой, отдохну, вдруг это после тура, не акклиматизировалась…

После того, как помог дотащить вещи до такси и проводил девушку, я вернулся в квартиру. Едва захлопнулась дверь, как рядом появилась Бармина.

– Ты думаешь, что она беременная или заболела в другой стране? – хмыкнула джинния. – Я же тебе говорила – слабая твоя невеста, наверное, самая слабая из всей человеческой расы. А в тебе сейчас кровь старшего демона и пробудившиеся способности человеческого мага. Сегодня ты сам видел, как повели себя те животные в клетках. Знаешь почему? Любая неразумная тварь живёт инстинктами, а они сегодня сказали: рядом стоит Смерть и Ужас всего живого! Они чуют ту каплю демонической крови, которая живёт в твоих жилах. Чтобы подобного не случалось больше, тебе придётся научиться скрывать ауру, маскировать её. На это уйдут, правда, годы…

– Бармина, не сейчас, хорошо? Мне только не хватает слушать твои нотации, - невежливо оборвал я собеседницу.

Но джинния не собиралась так просто оставлять меня в покое.

– Послушай, хочешь ты того или нет, но ты стал магом. Тебе даже сложная инициация не нужна – ты уже маг. Разве ты не мечтал о таком, не порадовался, когда я тебе сообщила?

– Ну, порадовался, не без этого. Кто огорчится, когда узнает, что получил сверхспособности да ещё так просто. Но я не хочу становиться изгоем из-за этого. Если нужно – к чёрту их, жил без этого, и дальше проживу.

– Ты аккуратнее с упоминанием этих существ. Ознакомилась я с земным фольклором и мифологией, и кое-что интересное и знакомое нашла. То создание, которое ты любишь призывать, живёт в одном из соседних миров, тёмных миров. С твоей силой и неумением её контролировать ты можешь неосознанно вызвать одного из них, а они всегда требуют плату, как и демоны, - рассержено зашипела девушка. – А я сейчас не в том состоянии, чтобы справиться даже с мелкой низшей тварью.

– А может быть так, что здесь, на Земле уже живёт кто-то из твоих врагов или собратьев? – поинтересовался я. – Демоны или джинны?