Джон Картер
Шрифт:
— И все же я не могу понять, почему тебя, хормада, выбрали на должность одвара. А не меня, у которого такое красивое тело и лицо.
— Ладно, не в этом дело. Я пришел сюда не за тем, чтобы обсуждать это. Я назначен главным в здании лаборатории и хочу поговорить с Дотар Соятом, Ты знаешь, где он?
— Нет. Он исчез тогда же, когда исчез Рас Тавас.
Новый удар. Джон Картер исчез! Но, подумав, я пришел к выводу, что это возвращает мне надежду. Если они оба исчезли и никто не знает, где они, вполне возможно, что они нашли способ бежать. А я был уверен, что Джон Картер не оставит
— У тебя нет предположений, где они могут быть?
— Может, их разрубили и бросили в резервуар, — сказал Тун Ган. — Некоторые из хормадов отбились от рук и Рас Тавас угрожал отправить их на переработку. Возможно, чтобы спасти себя, они опередили его.
— Я иду в кабинет Рас Таваса, — сказал я.
В кабинете все было так же, как всегда. Никаких следов борьбы, никаких признаков, указывающих на причину исчезновения. Я ничего не мог понять.
— Когда их видели в последний раз?
— Около трех недель назад. Один из хормадов видел их выходящими из подвала. Не знаю, зачем они туда спускались. Туда никто не ходит с тех пор, как там перестали держать пленников.
— Подвалы обыскали?
— Да, но там ничего не нашли.
— Подожди здесь, — сказал я. Мне нужно было пройти в лабораторию и убедиться, что мое тело на месте. Но я не хотел, чтобы Тун Ган заподозрил что-нибудь, увидев его. Конечно, он далеко не мудрец, но не надо иметь слишком много ума, чтобы задуматься, куда же делся мозг Вор Дая.
Я знал, где Рас Тавас прятал ключ от малой лаборатории. Быстро открыв ее, я вошел… Мое тело исчезло!
Колени у меня подогнулись, и я рухнул на скамью. Теперь потеряны все мои надежды завоевать Джанай. Совершенно очевидно, что она откажется быть моей, раз у меня такое уродливое тело и страшное лицо. Ни одна женщина в мире не согласится принадлежать такому уроду, как я.
Наконец, я взял себя в руки и подошел к столу, где когда-то лежало мое тело. Казалось, все осталось по-старому, за исключением того, что сосуд с моей кровью исчез. Может быть, Рас Тавас вложил чей-то мозг в мое тело? Нет, он не мог сделать этого без согласия Джона Картера… И если Джон Картер согласился с этим, значит для этого были самые серьезные причины. Например: они нашли возможность бежать, но это нужно было делать немедленно. Тогда, конечно, они приняли решение пересадить чей-нибудь мозг в мое тело и взять его с собой, чтобы исключить возможность его уничтожения. Но это были только мои предположения.
Пока я сидел и размышлял, я вспомнил, что Рас Тавас написал что-то на листке бумаги и прикрепил к столу, где лежало мое тело. Я решил посмотреть, что там написано. Может быть, там найдется ключ к тайне. Но, подойдя к столу, я обнаружил, что этот листок тоже исчез. Но на его месте был прикреплен другой, с двумя цифрами "3 -17". Что они означали? По моему мнению, ничего.
Я вернулся в кабинет и приказал Тун Гану сопровождать меня при обходе лаборатории.
— Как идут дела с тех пор, как исчез Рас Тавас?
— Происходит что-то непонятное, — ответил он. — Но никто не знает, что делать.
Когда мы пришли к первому резервуару, я понял, что имеет
— Что все это значит? Почему никто не уничтожает их?
— Кто ты такой, чтобы задавать мне вопросы, хормад?
Я показал ему на эмблему, и он сразу притих.
— Отвечай на мои вопросы, — приказал я.
— Никто, кроме Рас Таваса, не знает, как их загружать и в какой резервуар.
— Тогда отправляйте все в инценератор. А пока Рас Тавас не вернется, сжигайте все бесполезное.
— Что-то неладное творится с резервуаром номер четыре, — сказал офицер. — Может, ты сходишь и посмотришь?
Когда я подошел к четвертому резервуару, моим глазам представилось нечто ужасное. Видимо, что-то произошло с культурой клеток, и вместо хормадов формировалась сплошная живая плоть. Она переваливалась через край резервуара и выкатывалась на пол. Различные внешние и внутренние органы человека росли на этой плоти без всякой связи. Нога там, рука здесь, голова где-то еще. И все головы непрерывно кричали и изрыгали проклятия. Сцена была ужасающая.
— Мы пытались что-нибудь сделать, — сказал офицер. — Но когда мы пытались уничтожать плоть, руки хватали нас, а головы кусали. Даже хормады боятся подойти к ней, хотя обычно не боятся ничего. Что же говорить о людях.
Я согласился с ним. Честно говоря, я понятия не имел, что делать. Я не мог подойти к резервуару, чтобы остановить выливающуюся плоть, а без хормадов, которые боятся приблизиться, уничтожение этой плоти невозможно.
— Закройте двери и окна, — приказал я. — Со временем плоть сожрет себя или подохнет от голода.
Но когда я выходил из комнаты, то увидел, как одна из голов откусила кусок плоти, из которой выросла. Да, вряд ли она подохнет от голода. Все это настолько взволновало меня, что я долго не мог отделаться от мысли: что же происходит там, за закрытыми дверями и окнами?
Несколько дней я приводил в порядок лаборатории. И преуспел в этом. Правда, лишь благодаря тому, что никто не знал, как готовить питательную смесь для культуры клеток.
По мере того как резервуары опустошались, производство хормадов стало падать. Это меня чрезвычайно радовало: скоро они совсем прекратят формироваться. Оставалось только желать, чтобы Рас Тавас не вернулся и не возобновил свою деятельность, если бы не одно обстоятельство. Без Рас Таваса никто не вернет мне тело.
Все это время я не посещал Джанай, боясь, как бы ее убежище не отыскали шпионы Эймана. Но, наконец, я решил, что пришло время "найти" ее. Я пошел к Эйману и сказал, что все мои попытки найти Джанай в городе не увенчались успехом. Поэтому я прошу разрешения на тщательный обыск дворца.
— Если ты что-то и найдешь, — сказал он, — то только ее труп. Она не могла покинуть дворец. Я думаю, ты согласишься со мной, что невозможно женщине покинуть дворец и не вызвать подозрений у стражи.
— Но почему ты думаешь, что она мертва?