Джонни-ангел
Шрифт:
— Как дела, доченька? Как ты себя чувствуешь? — спросил Джим несколько напряженным голосом.
— Все в порядке, папа. Нет, мне, правда, намного лучше! А как ты? — После того как отец побывал на ее игре, в глазах Шарли появился какой-то новый блеск. Она всегда гордилась своими успехами в бейсболе и баскетболе, но сейчас в ее взгляде было нечто большее. Шарлотта как будто приглашала его разделить с ней радость победы, и Джим почувствовал себя тронутым до глубины души.
— Я тоже в порядке, — ответил он и попытался улыбнуться, но улыбка у него вышла жалкая. Элис два дня с ним не разговаривала, собственный сын смотрел на него как на врага, и Джим
Днем Джим куда-то уехал и вернулся только через два часа. Он ничего не сказал Элис, и ревнивые мысли снова обуяли ее. Впрочем, она удержалась от вопросов, даже несмотря на то, что ей показалось — настроение у Джима заметно улучшилось, и дело тут было, конечно, не в работе. Но больше ее волновало, продолжит ли Джим пить. Элис пристально следила за мужем на протяжении всего вечера, но, к ее огромному удивлению, он так и не прикоснулся к хранившейся в холодильнике упаковке пива. Вместо того чтобы, по своему обыкновению, усесться перед телевизором, Джим вышел на задний двор, чтобы убрать сухие листья. За ужином он предпринял несколько робких попыток заговорить с Элис, но она упорно молчала, и Джим обратился к Шарлотте, спросив, думает ли она возобновить тренировки. Шарли сказала, что двух дней безделья вполне достаточно.
— Начнешь тренироваться, когда сказал доктор, — оборвала ее Элис. — Через неделю. Никуда твой баскетбол не денется!
Ее слова прозвучали резко, и Джим, бросив на жену укоризненный взгляд, заговорил с дочерью о том, как хорошо она играла три дня назад. Видно было, что эта тема вдохновляет его. Джим считал, что у Шарли начал формироваться собственный стиль. Джим дал дочери еще несколько полезных советов, и Шарлотта буквально на глазах расцвела, как майская роза.
— Спасибо, папа, я обязательно попробую, — сказала она. Подруги, которые справлялись о ее здоровье, уже сообщили ей, что по результатам последнего матча ее назвали лучшим игроком команды и что тренер уже приготовил для нее вымпел и грамоту. — А ты придешь на мою следующую игру?
— Я постараюсь. Вообще-то мне хотелось бы побывать у тебя на тренировке, если тренер не станет возражать, — ответил Джим и улыбнулся. И Элис почувствовала, как помимо ее воли у нее потеплело на сердце. Только Бобби был все еще обойден вниманием отца. Неудачная попытка заговорить с сыном, которую он предпринял сегодня утром, настолько его разочаровала, что Джим предпочел о ней забыть.
После ужина Джим и Шарли вместе уселись перед телевизором, ожидая трансляции одного из матчей Национальной баскетбольной лиги, а Элис и оба ее сына остались в кухне. Убирая со стола посуду, она потихоньку разговаривала с обоими, но Шарли, обладавшая острым слухом, ее услышала.
— Теперь она разговаривает сама с собой уже постоянно, — доверительно сообщила Шарлотта отцу, наклонившись к самому его уху. — Я давно заметила… Раньше это случалось не так часто, но теперь я уверена — с мамой что-то не так.
Она, впрочем, заметила не только это. Как и мать, Шарли обратила внимание, что сегодня отец совершенно трезв, что было на него совсем не похоже. От него даже ничуточки не пахло — ни пивом, ни чем другим, но Шарли пока не знала, как на это реагировать, и потому решила не касаться этой опасной темы.
— Мне кажется, она разговаривает
— Чтобы узнать, что думает или чего хочет Бобби, нужно только присмотреться к нему повнимательнее. И тогда все становится понятно, — сказала она негромко. Впервые в жизни она чувствовала, что между ней и отцом установилась тесная связь, которой так не хватало ей раньше. Шарлотта чувствовала его любовь, одобрение и даже уважение, вызванное ее успешной игрой.
— Как ты думаешь, он когда-нибудь заговорит снова? — спросил Джим. В другое время ему бы и в голову не пришло задавать дочери подобный вопрос, но сейчас Шарли была единственным человеком, с которым он мог говорить о самом больном. Его дочь казалась ему намного старше и мудрее своих четырнадцати лет.
— Мама считает, что да. Она сказала — для этого нужно время, и гораздо больше, чем нам хотелось бы.
Услышав эти слова, Джим только головой покачал. Бобби молчал уже пять лет. На что можно было надеяться в этой ситуации?!
— Джонни тоже постоянно с ним разговаривал, — продолжала Шарлотта. — А ты, папа, мог бы как-нибудь выйти с ним во двор побросать мяч в кольцо.
— Разве Бобби тоже нравится баскетбол? — удивился Джим. Он никогда не знал, что нравится и что не нравится его младшему сыну, да и не стремился узнать.
Шарли кивнула.
— Да. И для своего возраста он довольно неплохо бросает.
— Как и ты! — Джим улыбнулся и обнял дочь за плечи.
На экране телевизора появилась заставка со стилизованным изображением баскетболиста — начиналась трансляция. Не успели, однако, игроки открыть счет, как в гостиной появился Бобби. Он сел на диван рядом с Шарли и стал внимательно смотреть матч. Лишь время от времени он слегка поворачивал голову в сторону большого старого кресла, в котором, невидимый для остальных, устроился Джонни, и улыбался. Казалось, присутствие старшего брата придало ему смелости! Бобби стеснялся отца, и если бы не ободряющие жесты Джонни, он, наверное, не решился бы даже войти в гостиную.
Еще некоторое время спустя в гостиную вошла Элис. Увидев всю семью перед телевизором, она не сдержала улыбки. Элис не перестала сердиться на мужа, но вынуждена была признать, что в семейных отношениях произошли перемены. После того как Джим и Шарлотта попали в аварию, он перестал пить. Конечно, Элис не могла этого не заметить, но она решила пока не заговаривать с мужем на эту тему. Ничего подобного она не ожидала и теперь боялась сглазить. Кроме того, сама атмосфера в доме как-то неуловимо изменилась, но в чем тут было дело, Элис не могла окончательно определить. Об этом она продолжала размышлять, занимаясь домашними делами.
На следующий день, отвезя Бобби в школу, Элис занялась шитьем. Настроение у нее было на редкость хорошим, она даже негромко напевала что-то, когда зазвонил телефон. Сначала она решила, что это Джим — как правило, он был единственным, кто звонил ей в течение дня, — все остальные ее знакомые работали и не располагали избытком свободного времени для болтовни. Но и Джим тоже давненько не звонил ей с работы. Когда погиб Джонни, он словно отгородился от всех — даже от нее — и звонил домой только в случае крайней необходимости.