Джоре (СИ)
Шрифт:
– Станислав Иваныч, карту свою можешь не глядеть, нету тама ентого названия. Власть и люди с соседних деревень, каждый по своему енту сопку называют. Чертовой сопкой ее токма у нас называли.
– Иван Демидыч, а далеко до сопки этой? Хотя бы примерное расстояние можешь сказать?
– Верст двадцать-тридцать примерно будет, ежели по прямой. Тут старая давно заброшенная дорога через лес была, она как раз к Чертовой сопке мимо чертовых плешей вела.
– Чертова сопка, чертовы плеши, Иван Демидыч, у вас тут словно не мир божеский, а сплошь чертовщина какая-то. Вы же, как я понял, мать-природу
– Акстись, Станислав Иваныч, никогда мы матушку-природу не ругали. Не реки напраслену. Енто у вас, слову чертовы плохие значения придают, а у нас нету такого. Чертовы, сиречь непонятные. Всё что происходит в тех местах, находится за чертой человеческого понимания и разумения. Вот так вот.
– Интересная трактовка слов, не встречал еще такого объяснения. Чтож приношу свои извинения.
– Да буде тебе, Станислав Иваныч, ты же не виноват, что многим словам смысл поменяли... Вот чё я удумал, поеду-ка я с вами к Чертовой сопке. Вместе веселее будет. Что скажешь?
– Я не против, Иван Демидыч, а как же Вереслава? Она же одна в деревне останется.
– Не будет она одна. Ей с утреца двоих болезненых привезли, так что она почитай неделю или две будет ими заниматься.
– Значит решено, завтра по утру и поедем...
Выехали мы не утром, как планировали, а часов в двенадцать, долго ждали Ярославну, которая делали срочные отвары для пациентов Вереславы. Сразу за деревней свернули в сторону леса. Через десять минут езды остановились возле леса. Ярославна и Демидыч, споря про меж собой, пошли вдоль леса искать старую заброшенную дорогу. Через час они вернулись. Ярославна улыбалась, а Демидыч хмурился, похоже что старую дорогу первой нашла травница. Теперь на переднем сиденье сидела Ярославна, она точнее всякого навигатора указывала куда надо ехать. До Чертовой сопки мы добрались только к семи часам вечера, хотя проехали всего сорок семь километров, согласно показаний спидометра. Просто очень часто приходилось останавливаться по просьбе Ярославны. Она каким-то непонятным мне способом, умудрялась находить путь через лес и замечала нужные ей травки в лесу.
Найдя более-менее приличое место, я поставил там "Патриота", рядом установил свою большую палатку, натаскал в неё лапника для лежанок, а потом стал готовить место для костра. Как гласит народная мудрость: "Война войной, а обед по расписанию". В нашем случае не обед, а ужин. Примерно через час ужин был готов и Ярославна накрыла раскладной столик, который я всегда возил с собой. На ужин у нас были макароны по-флотски, различные соления и копчености. Запивали мы это добро, чаем с добавлением лесных трав. Только мы закончили ужинать и вымыли свои чашки-кружки, как небо затянуло тучами и подул холодный ветерок. Тут же было принято общее решение собрать всё наше хозяйство и перести его в палатку.
Как только мы занесли последние вещи в палатку, в небе прозвучали раскаты грома. Накинув на плечи дождевик, я вышел из палатки. Было такое ощущение, что я попал в какой-то не реальный мир. Небо затянули черные и темно-серые тучи, все краски леса словно поменяли свой цвет на оттенки грязно-серого. Сверкнула молния, и мне показалось что она ударила в Чертову сопку
– Уважаемая, Ярославна, вы раньше бывали здесь?
– Да. При чём очень часто, а что там случилось-то? Вроде обычная гроза.
– Мне показалось, что молнии бьют прямо по Чертовой сопке, при чём, вроде как даже, в одно и тоже место.
– Не удивляйтесь, Станислав Иваныч, такое здесь при грозах частенько происходит и молнии действительно бьют в одно место, словно есть там что-то железное. Геологи тут были в семидесятом, всю Чертову сопку с приборами облазили. Сказали, что тут какая-то аномалия, и, никаких металлов тут нету, сплошь каменные породы, которые лежат тут нетронутыми многие тысячи лет.
С наружи вновь ярко сверкнуло, а потом одновременно с громом раздался странный грохот. Мы выскочили из палатки и увидели причину грохота. На Чертовой сопке произошел обвал, камни с грохотом катились вниз снося со своего путу мелкие деревья и кустарники. Нам повезло, видать есть бог на свете, вся эта каменная лавина прошла буквально в десяти метрах от нашей стоянки. К нам даже мелкого камешка не упало. Вернувшись в палатку, включил китайский светодиодный светильник, достал из баула три спальника и разложил их на подготовленные лежанки из лапника. В палатку зашли Ярославна и Демидыч.
– Как тут светло стало, - сказала Ярославна, разглядывая изделие китайского ширпотреба.
– Предлагаю всем отправится на боковую, - заявил Демидыч, - дождь похоже до утра зарядил, так что никаких трав мы сейчас не найдём.
С ним все согласились и разошлись по лежанкам. Я прилег на своё ложе, выключил светильник и только моя голова коснулась импровизированной подушки, как я улетел в мир грёз и сновидений.
Проснулся я оттого, что было холодно. В палатке никого не было. Вышел наружу, Ярославна хлопотала у кострища над которым весели котелки и от которых исходили завораживающие ароматы, а вот Демидыча нигде не было видно. Подойдя к костру, поздоровался.
– Доброго утра, Ярославна.
– И вам, доброго утра, Станислав Иваныч.
– Не подскажите, куда это у нас Иван Демидыч запропал?
– А он ни свет, ни заря, подался на Чертову сопку, посмотреть что там случилось. К заутроку обещался возвернуться. Да вон он, уже назад идёт, - и Ярославна показала рукой в сторону сопки.
Со стороны Чертовой сопки, смешно обходя камни и валуны на своём пути к нашей стоянке подходил Демидыч. Взгляд у него был серьёзный и более чем задумчивый.
– Доброго утра, Иван Демидыч, случилось чего?
– Случилось, еще как случилось. Тебе тоже, доброго утра, Станислав Иваныч, - Демидыч как странно посмотрел на меня, а потом продолжил, - все распросы потом, после того, как покушаем, иначе можем остаться голодными на неизвестное количество времени.
Его состояние меня заинтриговало, но я не стал спорить с ним и пошел умываться к ручейку, который обнаружил еще вчера недалеко от стоянки, когда ходил на заговку лапника. Справив по-быстрому нужду и умывшись, отправился к стоянке, от которой легкий ветерок доносил ароматные запахи.