Джуди. Четвероногий герой
Шрифт:
Еще задолго до того, как должен был показаться надзиратель, она открывала свое всевидящее око. Через мгновение она вставала на задние лапы и, навострив уши, принюхивалась, пытаясь определить запах — Борец? Кинг Конг? Или Черный Капрал? Как только Джуди убеждалась в том, что один из них приближается, она сигнализировала об этом воем — единственным способом, которым могла предупредить о появлении ненавистного конвоя. Голос Джуди из Сассекса нельзя было спутать с воем дикого зверя. Ее сигнал четко возвещал о том, что корейцы или японцы уже близко. Вновь собака выполняла роль спасителя.
Вскоре и сама природа показала, что является блестящим помощником в
Джунгли наполнялись жизнью. Джуди не раз чуяла присутствие больших кошек неподалеку от места строительства.
Однажды огромная куча слоновьего навоза спасла от избиения группу пленных. Те просили у конвоира разрешения сходить в лес, чтобы справить нужду. А на самом деле, чтобы покурить. Совершенно случайно по дороге к лагерю ими были найдены ростки табака, а Питер Хартли обнаружил, что страницы Библии хорошо подойдут в качестве папиросной бумаги. Курение немного притупляло неотступное чувство голода.
Курильщики отсутствовали, по-видимому, слишком долго, и конвоир отправился на поиски. Унюхав табачный запах, он потребовал доказательств того, что рабочие действительно занимались тем, для чего отпрашивались. И как раз в этот момент один из пленных увидел огромную кучу слоновьего навоза. Он указал на него:
— Разве это не доказательство? — Надзиратель пораженно уставился на него. — Много-много дерьма, — объяснил пленный.
Охранник почесал репу и приказал пленным возвращаться назад, к работе.
Когда дождь полил еще более яростно, поголовье слонов стало искать себе более сухое место. Они ринулись через непонятный объект, перегораживающий их тропу. Поначалу, завидев насыпь, слоны инстинктивно отпрянули, но потом поняли, что пути назад нет. Главный самец повел свое стадо через насыпь. Во время перехода шпалы, ослабленные плохим креплением штырей, рассыпались, как спички, а плохо проложенные рельсы погнулись и сместились.
Другие животные, которые до этого держались поодаль, подошли ближе к лагерю. Однажды вечером японские конвоиры начали кричать, что тигры пробрались к их домашнему скоту и взяли несколько «японских свиней» (животных они держали для пополнения собственного рациона). Несмотря на усталость пленных, из хижин послышался смех и крики:
— На кого из конвоиров напал тигр?
Но ливни приносили не только эти редкие моменты радости, но и дополнительные страдания. Дождь, водопадом ливший с темного неба, был неожиданно холодным. Сезон дождей повлек за собой установление низких температур, ночи стали промозглыми, холодными. Для здоровых, хорошо питающихся обладателей нормальных спальных комплектов это не составило бы проблемы. Но голодным, истощенным пленным, которые были рады одному единственному одеялу, это могло принести серьезные неприятности.
И как никогда стала важна пища. Все разговоры были об этом, все мечты, все планы были нацелены только на это — достать еду. Главной задачей было добыть хоть какие-то калории, чтобы отсрочить смерть. Все, что хотя бы условно могло считаться съедобным, должно было быть отловлено и съедено. А настоящим профессионалом в этом деле являлась Джуди из Сассекса.
Ей не надо было больше указывать на потенциальную жертву. Каждый день, пока люди работали, она рыскала в джунглях, пытаясь поймать кого-нибудь. Часто это были змеи. Джунгли Суматры кишат ими, но многие из них крайне ядовиты. Собака
Каждый вечер в четвертом лагере над огнем болтались дюжины консервных банок. Пленные толпились у огня, словно ведьмы на шабаше. Змеи на вкус напоминают курицу, из них получается прекрасный суп. Кроме того, джунгли были домом для огромного количества другой экзотики — гигантских тростниковых крыс, ящериц, даже обезьян. Ничто не могло укрыться от внимания собаки и ее вечно голодных компаньонов.
Во время дневного перерыва пленные уже привыкли питаться подножным кормом: грибы, корни растений, ягоды, фрукты — собирали все, что только можно было съесть. От нидерландцев, несколько поколений которых жили на этой дикой территории, они узнали, что ядовито, а от ромушей — что съедобно и как это приготовить, чтобы хоть чуточку разнообразить свой скудный рацион.
После случая с Черным Капралом на лесоповале Леонарда Уильямса отправили работать с Джуди и товарищами. Однажды он заметил, что собака, которую все так лелеяли, будто бы не в себе, и предположил, что ее ужалила змея. Им в тот день было приказано расчищать заросли вместе с ромушами.
Леонард Уильямс познакомился с ними, надеясь, что они знают какое-нибудь местное лекарство от укусов змей. В процессе он обратил внимание, что у них странные ярко-зеленые кончики пальцев. При помощи жестов он спросил, почему так?
Чтобы объяснить, ромуша подвел его к кусту и провел по его стеблю большим и указательным пальцем. Листья стали осыпаться, и он взял их в руку. Ромуша жестами показал, что они готовят и едят эти листья. В них много железа, пояснил он, а именно его больше всего не хватает в их рационе. Леонард тут же сообщил об этом друзьям. Листья нельзя было назвать вкусными, но теперь кончики пальцев Леонарда и его товарищей тоже были ярко-зелеными.
Сбор странных листьев и грибов не возбранялся конвоирами, а вот бартер с местными был запрещен. Жертвы кораблекрушения, которые потеряли практически все, на первый взгляд мало чем располагали. Однако у многих узников до сих пор имелись драгоценные кольца (с помолвки, обручальные, фамильные), а ведь золото везде в цене. Проблема была в том, что любые контакты с местными строго запрещались правилами и сурово карались.
Как и раньше, главную роль в операциях обмена отдали Джуди. Она бежала вдоль линии строительства железной дороги, где работала ее бригада, словно хотела о чем-то предупредить. Фрэнк Уильямс уже хорошо знал язык ее тела. Именно такое ее поведение свидетельствовало о том, что возможность для бартера открыта. Джуди останавливалась у куста — якобы понюхать, при этом голова и туловище практически скрывались в нем, задняя же часть оставалась снаружи, а хвост бился из стороны в сторону. Это означало, что там ждет местный, готовый обменяться.