Джузеппе Бальзамо (Записки врача). Том 2
Шрифт:
– Я готова за него отдать.., глаз.
– Ну что вы, графиня! Это слишком дорогая цена. Тем более что это письмо…
– Это письмо?..
– Я готов отдать вам его даром. Бальзамо достал из кармана сложенный вчетверо листок.
– Что это? – спросила графиня, пожирая бумагу глазами.
– Да, что это? – повторил герцог.
– Письмо, о котором вы просили.
Среди гробовой тишины граф прочел двум очарованным слушателям уже известное читателям письмо.
По мере того как он читал,
– Это клевета, черт побери! Будьте осмотрительны! – прошептал Ришелье, когда Бальзамо дочитал письмо.
– Это, господин герцог, точная копия письма герцогини де Граммон; отправленный нынче утром из Руана курьер везет его сейчас герцогу де Шуазелю в Версаль.
– Неужели это правда, господин Бальзамо? – воскликнул герцог.
– Я всегда говорю только правду, господин маршал.
– Неужели герцогиня могла написать подобное письмо?
– Да, господин маршал.
– Как она могла так неосторожно поступить?
– Я согласен, что это невероятно, но, тем не менее, письмо было написано.
Старый герцог взглянул на графиню: она была не в силах вымолвить ни слова.
– Ну что же, – заговорила она наконец, – мне, как и герцогу, трудно в это поверить. Простите меня, граф! Но чтобы госпожа де Граммон, умная женщина, так скомпрометировала себя, равно как и своего брата, таким откровенным письмом… Кстати… Чтобы поверить в существование подобного письма, нужно его прочесть.
– Кроме того, – поспешно прибавил маршал, – если господин граф держал бы это письмо в руках, он должен был бы его спрятать: ведь это бесценное сокровище.
Бальзаме медленно покачал головой.
– Это нужно тем, кто распечатывает письма, чтобы узнать их содержание.., а вовсе не тем, кто, как я, читает сквозь конверт… Бог с вами!.. Да и потом, какой мне интерес в том, чтобы погубить де Шуазеля и госпожу де Граммон? Вы пришли просить моего совета.., по-дружески, я полагаю? Я вам отвечаю тем же. Вы пожелали, чтобы я оказал вам услугу – я вам ее оказываю. Надеюсь, вы не собираетесь предложить мне за совет деньги, словно отгадчику с набережной Феррай?
– Ну что вы, граф! – проговорила Дю Барри.
– Так вот я вам даю совет, но мне показалось, вы меня не поняли. Вы сказали мне, что намерены свергнуть господина де Шуазеля и что вы ищете для этого способ. Я вам его предлагаю, вы одобряете; я даю его вам прямо в руки, а вы не верите!
– Но.., но.., граф, послушайте…
– Я вам говорю, что письмо существует, потому что у меня его копия.
– Да, но кто вам об этом сказал, господин граф? – вскричал Ришелье.
– Вопрос непростой! Кто мне сказал? Вы сразу хотите узнать столько, сколько я, труженик, ученый, посвященный, проживший три тысячи семьсот
– Вы хотите испортить прекрасное впечатление, которое у меня о вас сложилось, граф, – разочарованно произнес Ришелье.
– Я не вас прошу мне верить, господин герцог, и это вовсе не я к вам пришел во время королевской охоты.
– Он прав, герцог, – заметила графиня. – Господин де Бальзамо, умоляю вас, не надо терять терпение!
– У кого есть время, тот никогда не теряет терпения, графиня.
– Будьте добры… Присовокупите эту милость к тем, что вы мне уже оказали, и скажите, как вам удается раскрывать подобные тайны.
– Нет ничего легче, графиня, – медленно отвечал Бальзамо, словно подыскивая слова для ответа. – эти тайны сообщил мне голос.
– Голос! – одновременно вскричали герцог и графиня. – Все это вам сказал голос?
– Он сообщает мне все, о чем бы я ни пожелал узнать.
– И голос вам сказал, что госпожа де Граммон написала брату?
– Уверяю вас, графиня, что это именно так.
– Непостижимо!
– Вы мне не верите.
– Признаться, нет, граф, – вмешался герцог. – Как можно верить подобным вещам?
– А вы поверили бы мне, если б я вам сказал, что сейчас делает курьер, у которого в руках письмо к де Шуазелю?
– Еще бы! – воскликнула графиня.
– А я поверил бы в том случае, если услышал бы голос… – признался герцог. – Но господа некроманты, или волшебники, обладают даром видеть и слышать чудеса в одиночестве.
Бальзамо взглянул на де Ришелье с особенным выражением, заставившим графиню вздрогнуть, а у себялюбивого скептика, как называли герцога де Ришелье, пробежал холодок в затылке и заныло сердце.
– Да, – продолжал Бальзамо после продолжительного молчания, – только я умею видеть и слышать сверхъестественное. Однако, когда я имею дело с людьми вашего ранга, вашего ума, герцог, вашей красоты, графиня, я раскрываю мои сокровища и готов ими поделиться… Итак, вы бы хотели услышать таинственный голос?
– Да, – ответил герцог, сжав кулаки, чтобы унять дрожь.
– Да, – трепеща, отвечала графиня.
– Ваше сиятельство! Ваша светлость! Сейчас вы его услышите. Какой язык вы предпочитаете?
– Французский, если можно, – попросила графиня. – Я не знаю никакого другого языка, и потом, чужая речь слишком бы меня напугала.
– А вы, господин герцог?
– Как и графиня.., французский. Я бы хотел иметь возможность повторить потом то, что скажет сатана, и посмотреть, хорошо ли он воспитан и умеет ли грамотно изъясняться на языке моего друга Вольтера.
Наклонив голову, Бальзамо пошел к двери, выходившей в малую гостиную, из которой дверь, как помнит читатель, вела на лестницу.