Дзур
Шрифт:
Через час или чуть позже появился мой человек. Заметил он меня не сразу, что доставило мне определенное удовольствие. Плотный тип, в отличие от Рика, лысеющий, с тонкими губами и носом, сломанным как минимум однажды.
– Сандор.
– А ты, кажется, Винсент, – проговорил я.
Он кивнул.
– Пожалуйста, присаживайся. Вина?
– Конечно.
Я налил ему стакан и передал вместе с парой золотых империалов. Он кивнул и сказал:
– Я расскажу, что накопал.
– Я о большем и
Он назвал мне три имени. Все – восточники, которые вели небольшие дела и платили Левой Руке. Не то чтобы сюрприз и не то чтобы весьма полезно.
Потом он добавил:
– Знаешь парня, которого они ищут, да?
Я нахмурился.
– Нет. Рассказывай.
– Прошел слух – высматривать парня, восточника, который разгуливает с парой джарегов на плечах.
– Что, правда?
– Каждому, кто заметит и донесет куда нужно, обещают сотню империалов.
– Хороший куш.
– Ты, кажется, не очень заинтересован?
– Отчего же, всегда полезно знать, и я рад, что ты рассказал мне.
Он кивнул.
– Ты его видел?
– Нет. А как они распространяют, э-э, слухи?
– Рассказывают посыльным. Тот, от которого я услышал, сказал, что если я засеку нужного парня, он со мной поделится.
– Весьма щедро с него стороны.
Винсент пожал плечами.
– Ну, я парня не видел.
– Ладно. Еще что творится?
– Ничего особенного.
– То есть?
Он пожал плечами.
– Льняной рынок закрылся, но здесь нет ничего общего с…
– Как закрылся? Когда? Я там был только вчера.
– А сегодня закрылся. Я проходил, хотел прикупить продуктов, а он закрыт. Весь рынок. Лотков нет, прилавки под брезентом, и все прочее.
– А почему, не слышал?
– Только слухи.
– Мне нравятся слухи.
– Говорят, кто-то грозился избить любого, кто откроется.
– Кто-то? И ты говоришь, что здесь нет ничего общего с нашим делом?
– Ну, это местные.
– То есть?
– Есть, знаешь, бандиты, которые собирают дань с продавцов, и если кто не заплатит…
– Ага, знаю.
– Ну, я никогда не слышал, чтобы джареги работали так.
– Ты что, думаешь, у джарегов нет крутых парней, чтобы наезжать на лавочников?
– Но не таким же манером. И они бы не действовали так неуклюже. Закрыть целый рынок, приклекая к себе внимание…
– Ты, как вижу, кое-что знаешь о джарегах.
– Немного. Я несколько лет назад сам был посыльным, поэтому и знаю стольких.
– Ясно. Что ж, ты знаешь почти достаточно, чтобы подобраться и отыскать нечто важное.
– Э?
– Почти – но не совсем.
Я пододвинул к нему еще пять империалов.
– А это за что?
– За полезную информацию.
– Ну, ладно. Буду копать дальше.
– Не копай так глубоко, чтобы тебя закопали.
–
– Неважно. Просто будь осторожен.
Он кивнул, допил вино и вышел.
«Эй, Лойош, мы снова в деле!»
«А это хорошо? Голос у тебя довольный.»
«Ага. Я только что нашел большой кусок головоломки.»
«Да?»
«Да.»
«И насколько большой?»
«Достаточно большой, чтобы я придумал, что делать дальше.»
«Это значит, через час тебя срочно надо будет спасать?»
«До завтра не понадобится, пожалуй.»
«Тогда ладно, я пока передохну.»
Я, конечно, слегка сгустил краски для Лойоша. Толком ничего еще не решено. Но у меня появилась четкая уверенность, и главное, я знал, как ее проверить.
Следующая встреча у меня была на четверть мили дальше, и я опять пришел раньше. Парня звали Клод, он был большой, неуклюжий, кривоногий, с непропорционально массивной головой. Он едва начал отчет, когда я спросил:
– Тебе знаком Льняной рынок?
Он остановился на полуслове.
– Конечно. Надо пройти по Прорезной до…
– Где это, я знаю. Ты знаешь кого-то, кто держит там прилавок, или ларек, или что-нибудь? В смысле, имя и, может, адрес?
Клод подумал.
– Ага. Парня зовут Франсис, Франсис Дон-как-то-там. У него фруктовый прилавок. Где он живет, точно не знаю, но это в двух шагах от рынка.
– Хорошо. Еще кто?
– Ну, еще парочку я знаю просто по имени, знаешь – «Привет, П'eтров, [8] как сегодня твой хлеб?»– и в таком роде.
8
в Венгрии – имя, не фамилия, и ударение на первый слог – прим.перев.
– Ладно, отставим остальных. Пока хватит этого.
Я заплатил ему и отослал, а сам немного посидел и подумал. Где-то в желудке возникло знакомое ощущение – приятное ощущение, «вот, началось». Давненько я его не чувствовал, потому и позволил себе минутное наслаждение.
Чтобы найти Франсиса Доновера, потребовались кое-какие усилия, но вовсе не чрезмерные. Он действительно жил прямо у рынка, над лавкой сапожника, который для приработка сдавал внаем верхний этаж, потому что был не таким мастером, как Якуб.