Э.Ионеско. Пробел / E.Ionesco. La Lacune
Шрифт:
А к а д е м и к. Они изменили правила.
Ж е н а. Они ничего специально для вас не меняли. Вы все время думаете, что все против вас.
А к а д е м и к. Нет, изменили.
Д р у г. Они вернулись к установлениям эпохи Наполеона.
А к а д е м и к. Эти положения устарели. Когда же они изменили порядок? Это незаконно. Я председатель комиссии Министерства национального образования. Они не консультировались со мной и не имели права делать что-либо без моего согласия. Я их разоблачу в Государственном Совете.
Ж е н а. Дорогой, вы уже сами не знаете,
А к а д е м и к. Я еще вернусь к вопросу о моей отставке.
Д р у г. То, что вы говорите, — ребячество. Вы прекрасно знаете, что это невозможно.
Ж е н а. Меня больше не удивляет, что вы провалились. Когда у человека психология ребенка, не следует сдавать экзамен на бакалавра, ведь это экзамен на зрелость.
А к а д е м и к. Подумать только, что я держал этот экзамен вместе с двумя сотнями кандидатов, которые могли бы быть моими детьми!
Д р у г. Не преувеличивайте. Вы не можете быть отцом сотен студентов.
А к а д е м и к. Меня это не утешает.
Ж е н а. Ты не должен был это затевать. Я ведь говорила. Не надо было. Ты хочешь иметь все звания. Ты никогда не бываешь доволен! Тебе что, так был необходим именно этот диплом? Теперь все пропало. Это катастрофа! У тебя есть дипломы кандидата и доктора, аттестат об окончании школы. И ты даже сдал первую часть экзаменов на бакалавра.
А к а д е м и к. Но был пробел.
Ж е н а. Никто же об этом не подозревал!
А к а д е м и к. Я-то знал! Могли узнать и другие. Я попросил в секретариате факультета, чтобы мне выдали копию справки о сдаче кандидатских экзаменов. Они мне сказали: «Конечно, господин академик, хорошо, господин председатель, сейчас, господин декан...» Они поискали. Ответственный секретарь вернулся с растерянным видом и сказал мне: «Произошла странная вещь. Вы, разумеется, сдали эти экзамены, но их результаты недействительны». Я, естественно, поинтересовался почему. Он ответил: «В вашем образовании есть пробел. Я не знаю, как это могло случиться. Вы записались на филологический факультет, не сдав второй части экзаменов на бакалавра».
Д р у г. Ну и что?
Ж е н а. Кандидатский диплом больше недействителен?
А к а д е м и к. Нет. Вернее, не совсем. Они оставили вопрос открытым. «Вы получите дубликат, если успешно досдадите экзамены. Конечно же, у вас не будет никаких проблем». Вот мне и пришлось их сдавать.
Ж е н а. Мог и не сдавать. Зачем ты пошел копаться в архиве? При твоем положении тебе не нужен был этот диплом. Никто у тебя ничего не спрашивал.
А к а д е м и к. По правде говоря, когда секретарь факультета сказал мне, что у меня нет диплома бакалавра, я ему ответил, что быть того не может. Но точно я не помнил. Пришлось порыться в памяти. Сдавал я экзамены на бакалавра? Не сдавал я экзаменов на бакалавра? И потом я наконец сообразил, что действительно не сдавал. Хорошо помню, в тот день у меня был насморк.
Ж е н
Д р у г. Ваш муж, дорогая, хотел восполнить пробел. Он человек добросовестный.
Ж е н а. Вы его не знаете. Дело совсем не в этом. Ему хочется славы, почестей. Ему всегда мало. Ему хотелось повесить на стенку кандидатский диплом рядом с десятком других. А что толку? Одним дипломом больше, одним меньше. Никто не обращает внимания. А он пересчитывает их по ночам. Я часто застаю его за этим занятием. Он встает среди ночи, пробирается на цыпочках в гостиную, смотрит на них и считает.
А к а д е м и к. А что мне еще делать, когда у меня бессонница?
Д р у г. Обычно темы сочинений известны заранее. Вы могли с легкостью узнать их. Вы даже могли послать кого-нибудь вместо себя на экзамен. Одного из ваших учеников. Или, если уж вы обязательно хотели сдавать сами, могли отправить служанку купить темы на рынке, и никто не догадался бы, что они вам известны заранее.
А к а д е м и к. Никак не пойму, как я мог провалиться на сочинении. Я исписал три листа. Я развил тему, отразил историческую обстановку, дал точное толкование ситуации... Во всяком случае, правдоподобное. Я не заслужил низкой оценки.
Д р у г. Вы помните тему?
А к а д е м и к. Хм... хм...
Д р у г. Он даже не знает, о чем писал.
А к а д е м и к. Да нет же... хм... хм...
Д р у г. Тема сочинения следующая: «Влияние художников Возрождения на французских романистов Третьей республики». У меня есть фотокопия вашей работы. Вот что вы написали.
А к а д е м и к (берет бумаги и читает). «Процесс Бенжамена. После того как Бенжамена судили и оправдали, присяжные, не согласные с таким решением, восстали против судьи, убили его и приговорили Бенжамена к лишению гражданских прав и к большому штрафу в девятьсот франков...»
Д р у г. Отсюда и оценка — девятьсот.
А к а д е м и к (продолжает читать). «...Бенжамен подал апелляцию... Бенжамен подал апелляцию...» Не пойму, что там дальше. Я всегда писал очень неразборчиво, надо было захватить с собой пишущую машинку.
Ж е н а. Ни плохой почерк, ни помарки, ни кляксы не могли бы вам помочь.
А к а д е м и к (продолжает читать, взяв у Жены лист, который она вырвала у него из рук). «...Бенжамен подал апелляцию. Окруженный полицейскими в форме зуавов, в форме зуавов...» Что-то темно, я не вижу, что дальше... Я без очков.
Ж е н а. Но это не имеет никакого отношения к теме!
Д р у г. Ваша жена права, дорогой мой. То, что вы пишете, никак не связано с темой.
А к а д е м и к. Связано, но не непосредственно.
Д р у г. Даже и так не связано.
А к а д е м и к. Может, я писал другую тему?
Д р у г. Тема была одна.
А к а д е м и к. Даже если была всего одна тема, я мог хорошо написать о другом. Я дошел до конца истории. Все показал выпукло, охарактеризовал действующих лиц, описал их поступки и раскрыл их значение. Наконец, я сделал выводы. Остальное я не могу разобрать. (Другу.) Вы можете это прочесть?