Е.Н. Отт и Ехидна
Шрифт:
Ладно уж!
Ради большой чашки горячего шоколада он с кем угодно познакомится.
Сначала Анна некроманту не понравилась.
Потом Фелиция почти упала в кресло, и Анна захлопотала по хозяйству. И некромант поменял свое мнение.
Подумаешь — рыжая, как морковка, полненькая и с веснушками! Зато какой шоколад она делает! И какие у нее пирожки! Не пирожные из кондитерской, а пирожки! С мясом, с вареньем, с яблоками, а с капустой! Это ж не пирожки, а песня!
Аристократы
Анна была исключением. Как ему по дороге бегло объяснила Фелиция, Анна родилась на порядок умнее своих родителей. Нет, не по-житейски умнее. Она не более пробивная, не сможет идеально устроиться в жизни. Но ей легко даются самые сложные формулы, она умеет учиться и любит узнавать что-то новое. Она умна академическим мужским умом. А вот мужчинам это как раз не нравится. Зато Анне нравятся бунтари и хулиганы. А вот порядочные и приличные мужчины, которых находили мать с отцом, ее как раз не устраивали. Скучные, тупые, а что богаты… она и сама заработать может!
После очередной ссоры с родителями, она рассердилась, ушла из дома, сняла себе сначала квартирку, а потом, когда начала зарабатывать, уже и дом.
Да-да, зарабатывать.
Дала объявление, и занималась решением задач, чертежами, ритуалами — да всеми разделами логики, математики и даже магии. А почему нет?
Задача — она где угодно задача.
Анна приходила на встречу с заказчиком, представлялась секретаршей, мол, не дело ученому самому по городу бегать, брала заказ. Потом сама же выполняла его и получала расчет.
Клиенты ее ценили и передавали из рук в руки.
А Анна жила в свое удовольствие. Сняла домик, подумывала его выкупить, занималась сама хозяйством, обожала готовить (та же задача, только с множеством переменных), и была довольна и счастлива.
— Литта Анна, я на вас женюсь!
— Вот еще не хватало!
Комплимент явно был приятен девушке, а уж какая у нее улыбка обаятельная… или это так кажется после шестого пирожка с капустой?
А, неважно! За такие пироги кого угодно можно красавицей признать!
Фелиция сидела и молчала достаточно долго.
Потом уже более решительно посмотрела на некроманта.
— Боюсь, нам придется нарушать закон, тилл Рамос.
Андреас этого не боялся. На кладбище они сегодня кучу законов понарушали, ну так что же? Работа у него такая, главное не попадаться.
— И как вы это нарушение видите, литта?
— Мне придется посвятить Анну в наш секрет, тилл. Сама я, увы, не одарена способностями к математике, а Анна — гений.
— Неужели?
— Сами убедитесь, тилл. Я сейчас думала, что нам делать… я могла бы просить аудиенцию у короля. Но подозреваю, что это затянется надолго, все согласования, и прочее, да и… слишком многое придется объяснять.
Этого не хотелось никому.
Андреас потянулся.
— Ладно. Если я правильно понимаю, литта, мы будем искать этого самого Евгения? По опорным
— Анна, ты сможешь нам помочь с математикой?
— Смогу, если расскажешь в чем дело.
— Расскажу. А тилл Рамос, наверное… у тебя найдется свободная комната? Оставь его пока у себя на пару дней? Пожалуйста!
— Если ты просишь — сделаю. Идемте, тилл, я вас провожу.
Некромант отказываться не стал.
Можно бы и свредничать, и домой отправиться, но зачем усложнять себе жизнь, все равно литта Фелиция от него не отвяжется ни с ритуалом, ни с кузиной. А вообще…
Тилл Рамос улегся в белоснежную кровать, на чистое белье, приятно пахнущее травами, погладил себя по животу.
Кормят вкусно, в доме чистота, кузина эта вполне симпатичная, если еще и мозги у нее работают, как у самой Фелиции, и некромантов она не боится — надо бы приглядеться. Дворянство не проблема, ему много кто обязан, для себя он статус литта не хочет, а детей сможет записать по статусу матери. А то и вообще в этот род войти. Не Виран, конечно, а Рейнард, на правах младшей ветви.
Будет видно.
Россия
— Софья Алексеевна!
Мужчина, который окликнул Соню, выглядел очень представительно.
Не слишком высокий, лет шестидесяти, почти квадратный — чувствуется, что это не жир, просто телосложение такое. Волосы цвета «соль с перцем», доброжелательная улыбка…
И огромный джип с трехлучевой звездой на капоте, ключи от которого мужчина небрежно сунул в карман.
Евгений ощерился.
Превентивно.
— Здравствуйте? — удивилась Соня.
— Мы с вами не знакомы, Софья Алексеевна, но думаю, поговорить нам надо. Меня зовут Борис Михайлович, я отец Илоны, невесты Семена.
Соня потерла лицо руками.
— Если вы так считаете я готова с вами поговорить. Хотя не знаю, что я могу вам сказать?
— Давайте я приглашу вас в кафе или ресторан, и мы там поговорим спокойно? Есть здесь рядом какое-нибудь приличное заведение? Где мы не отравимся?
— Есть, но с енотами и детьми нас туда вряд ли пустят, — Соня кивнула на вывеску с некрупными синими буквами на белом фоне.
— Океан? Да, пожалуй. Идемте, и не переживайте. Со мной вас пустят куда угодно.
— Еня, Марта… Марта, возьми Еню за поводок, а меня за руку, — попросила Соня.
— Не убежит?
— Крррр, — отозвался Евгений.
Размечтался! Убегу я, как же! Смотри, как бы тебя уносить не пришлось!
В ресторане, Евгению, кстати, понравилось сразу.
Обоняние Енота тоньше человеческого, и протухшие или прокисшие продукты он бы учуял.
Тут этого запаха не было. Пахло рыбой, много, свежей, соленой, копченой, но — хорошей. Пахло морепродуктами, Евгений знал, что здесь есть и осьминоги, и крабы, и разные ракушки… да, вкусно.