Еда и патроны. Тетралогия
Шрифт:
– Да, отрекомендовал – будь здоров, – посмеялся Стас. – Тебе бы в лабаз зазывалой. Ладно, посмотрим завтра, что за атаман такой. – Он взглянул на часы: стрелки подбирались к двум. – Засиделись мы, однако, отец, пора и на боковую, а то продрыхну до обеда.
– Ты погодь дрыхнуть-то. Я тут еще одно дельце обсудить хотел.
– Что за дельце? – вяло поинтересовался Стас и протяжно зевнул. – Излагай.
Дед отодвинул от себя миску с обглоданными кроличьими костями и, опершись руками о стол, подался вперед с заговорщическим видом, будто собирался рассказать о чем-то архиважном.
– Ты тут по дороге, – начал он, зловеще прищурившись, – мутантами необычными
– Ну? – Стас тоже решил пододвинуться ближе, заинтригованный многообещающим вступлением.
– Так я ж тебе не все рассказал-то вчерась. Баба та, из Красного, подвозил я которую намедни, много чего болтала еще. Поначалу-то я решил, что брехня, почудилось дуре с перепугу. Не может такого быть вроде. – Дед, отклонившись, побарабанил ладонями по столешнице, отстукивая бодрую мелодию какого-то военного марша, и красноречиво поднял кустистые брови. – А оно вона как. И ты про то же песню завел.
– Про что завел-то? – не выдержал Стас. – О чем баба говорила? Не тяни.
Дед снова подался вперед и вытаращил глаза.
– О мутантах о твоих! Будь они неладны. Говорила, будто видела она, как возле села ихнего, в лесу, твари какие-то ошивались. Да не просто так, а в компании с хлопцами, в камуфляж, вот, как у тебя, ряженными. С теми самыми, что расстрелы чинили. Будто бы даже разговаривали они друг с дружкой.
– А что за твари-то? Подробнее не рассмотрела баба твоя?
– Рассмотрела, рассмотрела, – закивал дед. – Страшные, говорит, издали-то вроде и на мужиков похожи, только дюже здоровенные, а как получше присмотрелась – чистые зверюги. Рожи, говорит, во! – Дед, растопырив пальцы вокруг своей головы, продемонстрировал примерный масштаб вражьих рож. – Туша что шкаф! Ходят как медведи дрессированные, с ноги на ногу переваливаются. Но не голяком, правда, одетые, и будто бы тоже в камуфляж.
– А говорили о чем, не расслышала?
– Не знаю, про то уж не спрашивал. Я тогда все это за треп пустой принял, а ты хочешь, чтоб еще разговорами ихними интересовался. Знаешь, сколько я за жизнь-то свою баек всяких наслушался? Ты до стольких, почитай, и счету-то не ведаешь. Вот и не поверил, а то бы, конечно, расспросил.
– Что она еще рассказывала? – продолжал допытываться Стас. – Постреляли народ из каких соображений?
– О! – поднял дед указательный палец. – Вот про это я ее поспрошал, да. Мутанты мутантами, дела чудные, конечно, однако ж в остальном рассказ бабы той на правду похож был. А говорила она, будто банда эта, что Красное-то захватила, из-за Оки пришла.
– Откуда такие выводы?
– Вот и я ее спрашиваю, дескать: «С чего, дурья твоя башка, выводы-то такие делаешь? Откуда известно?» А она и говорит: «Слыхала, как бандюган один в разговоре промеж своих обронил, что велено дальнейших распоряжений ждать из Арзамаса». – Дед сделал паузу и снова многозначительно поднял брови. – О как.
– Интересно, – задумчиво протянул Стас.
– А то. Дальше еще интереснее. Банда эта пришла, ясен хер, не просто так. За зерном пришли паскудники. В Красном-то пшеницу растят. Велели срочно выдать шестьдесят мешков. На складах общинных столько не набралось, так главарь ихний, бандитский то бишь, сказал, что по хуй ему такие проблемы, и что если… – Дед задумался. – Как же это? А! Что если Железному Легиону нужно шестьдесят мешков, то шестьдесят мешков будут, иначе костьми тут все ляжете. Велел выгребать запасы из амбаров. А особо жадных селян обещался расстрелять. Запасы и впрямь не все сдали, понадеялись, дурачье, на «авось пронесет». Кто в солому зарыл, кто картошкой в подполе засыпал. Только
– Жестко. А сколько народу в банде было, известно?
– Сколько на пересчет, бабенка та не сказывала. Говорила только, что на четырех грузовиках они подъехали. Три с людьми и со зверюгами этими, а один порожний, под зерно, видать. Считай сам. Никак не меньше сорока стволов выходит.
– Да, вот тебе и банда залетная, – прошептал Стас, сосредоточенно водя пальцем по гладкому краю деревянной плошки. – Значит, говоришь, три дня назад заваруха эта в Красном случилась?
– Четыре уже, – поправил дед. – А у тебя никак измышления какие по вопросу этому есть? Я тебе байку свою рассказал, расскажи и ты старику, что за интерес такой имеешь.
– Про форт Кутузовский слыхал? – начал Стас после долгой паузы, пристально глядя деду в глаза.
– Ну, знаю, есть такой. От Красного, кстати, неподалеку.
– Уже нет.
– Это как так? – Дед нахмурился и сплел узловатые пальцы в замок. – Что значит «нет»?
– Баню кровавую учинили в Кутузовском. Если бабе твоей верить, учинили в тот же день, что и экспроприацию в Красном. Исполнители, судя по описаниям, под одним флагом ходят. Рожи вот такие, – Стас повторил за дедом красноречивый жест, – с одной и той же баланды нажирают. – Он оторвал мутноватый взгляд от плошки и глянул на озадаченного хозяина со всей серьезностью, подобающей ситуации. – Чуешь, чем тут пахнет?
– Это ж… – Дед уставился в потолок, что-то прикидывая. – Если в один день-то… От Красного до Кутузовского почитай часов семь ходу, хотя они ж на машинах… Но взять один форт и тут же в другой рвануть – соплями мазано, не клеится. Стало быть, два отряда разных. Сорок стволов тут и…
– И еще тридцать там, плюс подкрепление мордастое, учету не поддающееся. Транспорт серьезный в достатке наблюдается, значит, и база капитальная с мастерскими имеет место быть где-то в здешних лесах, – рассуждал Стас, проговаривая все это скорее для себя, нежели для собеседника. – И кто сказал, что отрядов всего два? Просто известно о двух только. Нет, не банда это, отец, совсем не банда.
– А что ж тогда?
– Что? – переспросил Стас и пожал плечами. – Не знаю. Может, и власть новая. Ладно, все, спать надо уже.
– Ну, надо так надо, – вздохнул дед. – Пойдем, я тебе там в сенях постелил.
Стас прошел за хозяином в комнатку с дверью напротив входной и бросил рюкзак в угол.
– Вот, – обвел дед рукой нехитрое убранство. – Располагайся. Одеяло теплое, ватное, не замерзнешь. Сортир на дворе, как выйдешь – налево. Ну, все вроде. Спокойной ночи тебе и спасибо, помог старику вечерок скоротать.
Дед кивнул и вышел, закрыв за собой дверь.
Стас стянул ботинки, скинул разгрузку, часы и ПБ положил на прикроватную тумбочку, камуфляж повесил на стул и залез под одеяло.
– Господи! – прошептал он, взглянув прямо.
В ногах у кровати стоял деревянный крест, прислоненный к стене.
– Хорошо хоть портрет не прибил еще.
Глава 8
Несмотря на заверения деда, под утро Стас сильно замерз, отчего и проснулся. Он взглянул на часы – без пятнадцати восемь, сел, опустив ноги на холодный пол, и поежился. Тут же закружилась голова и бок снова заныл. Мерзкий привкус капусты, казавшейся вчера такой аппетитной, вызывал небольшую тошноту. Или здесь виноват был самогон? Стас обулся, прицепил кобуру, сунул в нее ПБ, накинул куртку и отправился в сортир.