Эдем 21
Шрифт:
Кабинет Крохина располагался на втором этаже.
Ганя вальяжно развалился на диване в приемной, вытянув ноги от стены до стены, и коротал время, любезничая со строгой секретаршей. Крохин встретил Сергея на пороге кабинета и усадил на низкий диванчик рядом со своим столом.
— Видите ли, Сергей, мы только разворачиваем нашу российскую компанию, поэтому в этом офисе вы фактически первый работник, не считая меня, разумеется. Это здание мы приобрели, что называется впрок, лет пятнадцать назад, и, как видите, не напрасно. Так что… Располагайтесь. И не волнуйтесь, мы выделяем очень серьезные средства на развитие, и проблем
— Непосредственно для меня большого штата не требуется. Секретарь на телефон, специалист-финансист… Помощник у меня есть.
— Помощник? — Брови Крохина поползли вверх. — Сергей, мы очень требовательно подходим к вопросам подбора кадров, и мы учтем, конечно, ваши рекомендации…
Сергей отметил появление мимики на лице Крохина. Неужели известие о наличии помощника задело его настолько сильно?
— Евгений Евгеньевич, — проникновенно сказал Сергей, — прошу вас, поймите, для выполнения всего того, чего вы, собственно, от меня ожидаете, мне необходимо использовать все свои ресурсы. И один из основных ресурсов — это мой помощник, человек близкий мне в личном и профессиональном плане. Мне будет крайне трудно реализовать задуманное без его поддержки.
Сергей, конечно, не заявил буквально "или вместе, или никто", но эта дилемма явно прозвучала в его словах. Крохин впился взглядом в лицо Сергея, тот ответил безмятежной улыбкой. Крохин, опытный психолог, все понял, и, снимая возникшее напряжение, рассмеялся:
— Ну, если вы настаиваете и ручаетесь, то мне остается только согласиться. Представите мне вашего протеже?
В кабинет позвали Ганю.
Сергей с некоторым злорадством наблюдал, как брови Крохина снова поползли на лоб. Очевидно, он ожидал увидеть помощника другого рода, а перед ним, вместо сексапильной блондинки, предстал Ганя во всей своей красе. Хорошо еще, что он оставил в приемной свой брезентовый плащ.
Крохин пробормотал что-то вроде "приятно познакомиться и добро пожаловать в команду", и Сергей с Ганей отправились выбирать в пустом здании подходящий кабинет.
Несмотря на то, что офис был пуст, на столах не было и следов бумаг, он казался обжитым, как будто из него только вчера ушли люди. Сергей выбрал угловую комнату с окнами на две стены, двумя столами и мягким диваном. К кабинету примыкала небольшая приемная, где он планировал разместить секретаря.
Сергей уселся за стол и разок прокрутился на вращающемся кресле.
— Ну что же, очень даже…
Еще раз осмотрел кабинет, остался доволен и заявил:
— Все, начинаем. Сегодня обживаемся, готовим материалы, а завтра… Завтра — полный вперед!
XII
Каждый раз, возвращаясь в Эдем, Виктор Александрович испытывал одинаковое чувство. Чувство, которое испытывает путник, возвращаясь домой после долгой и трудной дороги. Но, разумеется, он тщательно скрывал свои эмоции — Магистру Ордена не к лицу пустая сентиментальность.
Виктор Александрович стоял на холме, покрытым изумрудной травой, за спиной его, клубилось, растворяясь в прозрачном воздухе, облако белесого тумана. На холме его ждали двое — оба в черной одежде, на плечах — длинные, до земли, белые с алыми крестами плащи, под уздцы они держали трех могучих коней — двух вороных и одного белого, как снег. Встречающие почтительным поклоном поприветствовали Виктора Александровича.
Строители Замка не сделали его самым неприступным — несмотря на высоту стен, в Европе было немало цитаделей, куда более грозных. Они сделали его прекрасным, так, как понимали прекрасное сами. Замок стоял на скале, башни вырастали из темного гранита, ажурные переходы и мостики переплетались причудливой паутиной. И над всем этим возвышалась циклопическая башня Великого Магистра.
В Эдеме расстояния обманчивы. Три часа быстрой езды, но Замок все также маячил на горизонте. Они остановились у постоялого двора — бревенчатого, как и все постоялые дворы Эдема, с красной черепичной крышей и десятком флюгеров разных форм и размеров, прилепившихся на крыше рядом с высокой печной трубой. Постоялый двор так и назывался — "Кривой флюгер", о чем свидетельствовала вывеска над воротами.
Их встретил хозяин — толстый, в полосатом колпаке и фартуке. Встретил с достоинством — Рыцари Ордена, пусть даже среди них Магистр, шишки, конечно, важные, но свободный человек в Эдеме не обязан склонять голову ни перед кем, за исключением, разумеется, Великого Магистра. А Великий Магистр по постоялым дворам так просто не путешествует. А как они там, в Ордене, друг другу кланяются, руки целуют да на коленях ползают — так это их дело.
Они сели за длинный деревянный стол, спросили вина. Хозяин принес кувшин и три тяжелые оловянные кружки — в Эдеме не признавали стекла, в стеклянных бокалах вино подавали лишь на орденских приемах, да и то, только два раза в году.
Виктор Александрович с удовольствием отпил пару глотков и бросил в рот шарик шехеля — самой популярной в Эдеме закуски — острых обжаренных в масле шариков из теста, перемешанного с рубленой зеленью и чесноком.
Стоял солнечный полдень, и на постоялом дворе было мало народу. Двое, наверное, торговцы, что-то оживленно обсуждали за угловым столом. Трое посыльных в зеленых накидках попивали пивко в ожидании заказчиков. И в центре зала приканчивал жареного на вертеле цыпленка человек в кожаном колете и ботфортах, с длинным и узким мечом на потертом поясе. Широкополая шляпа лежала рядом на столе. Совсем молодой, почти мальчишка, скорее всего — выпускник орденской Школы, не поступил в Университет, не прошел экзамен в Магистрат, вот и подался в Искатели. Ничего, побродит годик, дойдет до дальних пределов, понаберется ума-разума, а там и до Мастера дорастет, а то и до Рыцаря… Если, конечно, не сгинет где-нибудь в пути.
Совсем в углу, старик в надвинутой на глаза широкополой шляпе, глубоко откинувшийся на спинку стула играл на гитаре и негромко напевал. Виктор Александрович прислушался:
Пусть сегодня для вас приготовлен сюрприз
Нет чудес — что же будут отныне.
И вот уже я благородный маркиз,
И вот уже вы — дорогая графиня
Это была старая баллада, которую они, еще совсем мальчишки, пели, собравшись в круг, в спальне Орденской Школы.
С гитарой и шпагой я ночью крадусь,