Единение
Шрифт:
Глава 4. Его Величество
Константин так и не решился набрать номер и просто отправился ко дворцу. К его приезду с ним тут же связался один из бойцов альфа- роты начальника управления и сообщил, что периметр оцеплен. И действительно, на зданиях вокруг можно было заметить силуэты в броне. Несколько гвардейцев пересекли мост, ведущий ко входу, и заняли позиции там.
Императорский дворец был поистине монументальной постройкой: возведенный больше сотни лет назад, он до сих пор имел прекрасный вид без единого отпечатка старины. Архитектура сохраняла дань традициям, бережно сочетая
Автомобиль остановился, Константин открыл дверь и ступил на асфальтовую дорожку. Телохранители вели его к самому зданию дворца через цветущие и благоухающие кустарники, разноцветно украшающие подходы ко двору Императора. Он чувствовал себя неуместным посреди всей этой красоты, однако не позволял яркому фасаду сбить себя с толку.
Рота Джин- Хо рассредоточилась по всей площади комплекса, также оцепив здания Императорского управления и храм. Все это больше походило на захват, чем на визит вежливости. И о негативной или хотя бы просто недоуменной реакции монаршей персоны свидетельствовало то, что сам Император Ичиро Кандзи стоял у входа в свою резиденцию, окруженный свитой из приближенных. Мужчины стояли на улице под дождем в кимоно и сандалиях, прикрытые зонтами, услужливо предоставленными прислугой и охраной.
На фоне высоких закованных в броню защитников генерального директора (и начальника управления) охрана императора, предпочитавшая строгие классические деловые костюмы с галстуками, выглядела не впечатляюще. Однако Титов снова не позволил себе никого недооценивать, мысленно приказав трем сопровождавшим его альфа- гвардейцам быть начеку.
Император Ичиро предстал перед ним в богато расшитом шелковом кимоно, украшенном узорами императорской семьи и подвязанным плотным золоченым поясом. Лицо молодого человека, несмотря на обстановку, было свежим и бодрым, а взгляд изучал окружение.
Подле него, выделяющийся на фоне свиты, стоял Джин- Хо. Мужчина тут же обернулся к генеральному директору вместе со всеми, а за мгновение до того беседовал с Императором, покорно склонив голову.
Константин оказался наконец перед монаршей персоной и прежде всяких слов сделал короткий поклон. Император не стал показывать характер и поступил также.
В мыслях собравшихся царил полный хаос, советники не понимали, что происходит, и испытывали дискомфорт от дождя и холода. В этом вихре напряжения выделялось всего два сознания: Джин- Хо и Ичиро. И если первый изначально следовал по указанию главы Организации, и беспокоиться ему было не о чем, то спокойствие второго внушало некоторое уважение.
«Нужно принять его как положено, несмотря на поздний час и внезапность визита», — думал молодой Император.
— Приветствую, Ваше Величество, — коротко произнес Константин.
— Господин директор, — кивнул Император, — почту за честь показать вам дворец, — он тут же повернулся и свита его мгновенно расступилась.
Император дождался, пока генеральный директор поравняется с ним, после чего неспешно пошел по ступеням к главному входу во дворец. Молодой человек был на голову ниже Константина, однако держался гордо, показывая свой статус, который ОПЗМовец пообещал признавать.
—
— Конечно. Я прибыл выяснить обстоятельства инцидента с полковником Хаябусой. Не так давно я стал объектом его, скажем так, акта самовыражения. И после короткого допроса мне удалось выяснить, что его порыв в той или иной мере был направлен вами.
Они медленно шли по ступеням, приближаясь к золоченым воротам. Император не спешил с ответом, но Титов не ждал от него слов, мысли говорили вместо самого Ичиро.
«Полковник предпринял очень рискованный шаг и привлек совершенно ненужное внимание, — думал молодой Император, — теперь мне придется за это ответить».
Неожиданно Ичиро остановился, повернувшись к Константину. Они стояли перед самым входом во дворец. Молодой человек низко поклонился, после чего произнес:
— Прошу прощения, господин директор. Пусть полковник неверно истолковал мои слова, но произнес их я, а потому должен держать перед вами за них ответ.
Титов положил руку на императорское плечо, заставив одного из советников вздрогнуть, как бы невзначай коснувшись большим пальцем виска Ичиро, получая возможность для более глубокого анализа его мыслей.
Все остальные в этот же момент замерли. Трюк очень затратный, но в то же время эффективный. Для них пройдет не больше мгновения, а кроме того, воспоминания даже об этом миге сотрутся из головы всех присутствующих, пусть и в небольшом радиусе.
После этого останется только не упасть в обморок. Но он же не зря тренировался.
Вместе с Ичиро он перенесся в тот момент, на церемонию награждения и чествования героев Организации. Закрепив блестящий остроконечный орден на груди полковника Император Кандзи сделал поклон и произнес, что гордится им. Момент прошел будто бы на ускоренной перемотке. Все быстро перенеслись в широкий обеденный зал, куда пригласили лишь высшее командование и отличившихся офицеров. И как обычно, горячительные напитки вместе с адреналином сделали свое дело: вместо тоста полковник Хаябуса неожиданно произнес.
— Ваше Императорское Величество, — говорил он сильно сжимая кулаки, — я не могу спокойно праздновать, не могу наслаждаться победой, потому что она далась мне так дорого и так глупо, — он мигом опустошил свой маленький стакан, — указания из Штаба Сектора задержались, проходя через несколько областей из- за того, что они разрознены. Мы потеряли пять минут. Всего пять минут и три сотни жизней. Я не могу праздновать, — тут же полковник с силой бросил стакан на пол, и тот разлетелся на маленькие осколки.
Старшие офицеры тут же вскочили со своих мест, но Император не двигался, его взгляд, которым видел и Константин, замер на Хаябусе.
— Ваше Величество, думаю, стоит обратить внимание на убитого горем человека, а не карать его, — произнес в правое ухо неизвестный голос.
Кто это? Повернись?
Но воспоминания было лишь фильмом, в сценарий которого невозможно внести изменения. Очевидно, что кто- то из советников подсказал Ичиро, как действовать, потому что он сам был поражен и первые несколько мгновений не знал, что ответить. Император и сам не планировал сначала никого наказывать, им двигало желание хотя бы понять, в чем причина и о какой такой разрозненности говорит Хаябуса.