Единственная для черного дракона
Шрифт:
Каас заметила этот мой жест и к моему изумлению она тут же наклонилась к поленнице и очень быстро закинула в печь аж три массивных палена.
Возможно, Каас самой стало холодно? Быть может, всё это мне лишь кажется? Как бы там ни было, не следует думать об этом слишком усердно. Все ответы есть там, где существует моя настоящая личность, и чем больше я думаю об этом, тем сильнее у меня начинает болеть голова. Я определённо не хочу вспоминать то, что предпочла забыть. В конце концов, разве плохо, что я могу располагать к себе людей? Разве не значит это, что так моя жизнь будет легче?
Дни потянулись странной вереницей. Сперва,
Как-то незаметно пришло время первого снега и первых настоящих подарков от Каас.
– Фэй! Иди сюда, заноза!
Голос Каас вывел меня из задумчивого созерцания того, как медленно кружатся пушистые снежинки в вечернем небе. Подсвеченные сизыми звёздами они блистали, оседая на голых ветвях деревьев, и я не могла найти в себе сил отвести взгляд. Мне казалось, я никогда не видела ничего прекрасней.
– Иду! – крикнула я, даже не думая шевелиться.
– Быстро! – шикнула на меня Каас, всё же заставляя выйти из оцепенения.
С сожалением провожая взглядом очередную сияющую искру, оседающую на черной ветке яблони, я пошла ко входу, ведущему со двора прямо на кухню.
Римана не было дома уже несколько месяцев и, как я поняла, это было нормальным явлением. Каас особо не переживала из-за его отсутствия, объясняя это особенностью его работы. Но каково же было моё изумление, когда я узнала, что за год он может появиться дома в общей сложности на месяц, а то и меньше.
– Ну, наконец-то! – воскликнула женщина, стоило мне переступить порог. – Для нас с тобой слишком холодно сейчас, не знала?
Я невольно улыбнулась. По прошествии нескольких месяцев не только я стала подменой для Каас, для меня она так же стала иллюзией семьи. Я до сих пор не могла вспомнить ничего из своего прошлого, но в моём настоящем появилась она. И, да, если так посчитать, то именно Каас та, кого я знаю дольше всех в этом мире.
– Смотри, что мне удалось раздобыть для тебя, – начала она, обрушив на стол огромную холщовую сумку. – Ты же знаешь, что мне удалось подружиться с бесовкой Эри с соседней улицы? Она работает на Сурусов! Ну, тех, что держат две мясные лавки в центре города!
Я знала, что совсем недавно Каас нашла себе подружку, с которой вместе начала ходить в храм богини плодородия Рья по выходным, но об остальном она почему-то не распространялась. Иногда мне казалось, что Каас так привыкла быть одна, что иногда она говорила со мной мысленно, просто забывая, что для этого нужно произносить слова.
– Так вот, в преддверии зимы её хозяева обновили гардероб своим дочерям и… – выдержав торжественную паузу, она перевернула сумку прямо на стол, – смотри!
А, посмотреть действительно было на что! От теплой куртки на меху, до таких же сапожек. Теплые платья, шерстяные
– Ты ограбила их?! – не выдержав, широко улыбнулась я, с интересом разглядывая обновки.
– Дурында! – строго шикнула она на меня, но я видела, как лучисто улыбаются её глаза, и я улыбалась в ответ.
Весь вечер мы перебирали вещи, решая, что лучше отложить, а что можно носить уже сейчас. Казалось бы, Каас была целиком и полностью предоставлена самой себе. Одна. Без какого бы то ни было надзора хозяина… Казалось бы… Но всё было не так и просто. Бесы, как на севере, так и на юге, жившие при хозяйском дворе приравнивались к имуществу демона.
То, как когда-то Риман красиво сказал, что я его «ответственность», значило лишь то, что он признал меня своим имуществом и готов держать при дворе. Да, у Каас были деньги на расходы, как и строго составленная Риманом смета, на что и сколько она может тратить. Каас не умела читать и свои статьи расходов она просто помнила на память. Я же имела удовольствие прочитать список, а точнее «дозволительную грамоту покупок», с которой она ходила на рынок. Там было указано всё: от максимальной цены, граммажа и наименования продуктов. Например, в рацион на неделю в отсутствии хозяина входил: один унт картофеля, на выбор пол унта свинины или пол унта куриного фарша, унт крупы, унт лука, унт моркови, один каравай серого хлеба и четверть унта сахара. Кое-как Каас удалось уговорить Римана завести пару кур при условии, что она сама будет думать, чем их кормить. Таким образом, у нас были яйца. Надо сказать, я никак не ожидала, что Риман окажется таким скупердяем?! Эта женщина добросовестно вкалывала на него ни один десяток лет просто за то, чтобы иметь в неделю унт картофеля и крупы?!
Сама же Каас говорила, что нам очень повезло! Во-первых, у Римана не было семьи, которая жила бы с ним. Во-вторых, он и сам не часто наведывался. А, стало быть, пусть и голодно, но у неё был почти собственный дом, в котором и надо-то всего лишь поддерживать порядок. При доме был сад с плодовыми деревьями. Риман позволял ей питаться тем, что она выращивала сама. Бережливая Каас даже сажала картофель откладывая за зиму по несколько картофелин в неделю. Таким образом, уже давно и прочно имела неплохой запас картошки и джемов, которые варила с сэкономленного сахара и плодов, что росли в саду. К слову сказать, за расточительство со стороны «имущества» или ненадлежащее исполнение своих обязанностей хозяин имел право сделать с приживалкой всё, что угодно. Никто бы не вступился. Но я всё равно не могла понять, неужели за свой труд эта женщина не заслужила хотя бы минимального жалованья?!
– Мы рабы? – как-то вечером, сидя вместе с Каас на кухне и помогая ей перебирать крупу, спросила я.
Каас долго не отвечала. Её тонкие губы вновь превратились в ниточку. Показалось, что её очень задели мои слова. Да достаточно было просто взглянуть на эту женщину, чтобы понять всю её стать, гордость и достоинство, которое вовсе не предназначено для такого определения, как «раб».
– Да, Фэй, – вдруг просто сказала она и вновь замолчала.
Больше мы не заговаривали на эту тему. Что бы я, девочка без памяти, да и вообще без всего, могла бы сказать? Утешить Каас? Насколько унизительным это могло бы быть из моих уст? Да и я не могла понять пока, считала ли Каас такое положение неприемлемым и постыдным?