Единственная для верианского принца. Книга 1
Шрифт:
По левую руку правящей четы устроились полукровки.
Сородичам, похоже, тоже подарили королевские наряды – все как одни были одеты в цвета и фасоны Нонксов.
Правда, эксклюзивных необычных деталей, как в моем случае, на них не обнаружилось.
К сожалению, ни одного знакомого лица не увидела.
Все полукровки походили на людей. Но, судя по ауре и моим внутренним ощущениям, не все получили тела от этой расы.
Из одиннадцати мужчин четверо были детьми серебряного аджагары. Я таких еще не встречала. Двое – золотого, как и я, и еще четверо женщин. У Великого Аллена рождалось больше дочерей, чем сыновей. Еще двое мужчин и трое женщин родились от коричневого
Неплохо.
Они разглядывали меня, я – их.
Айстра встал и церемонно произнес:
– Представляю присутствующим полукровкам моего сына – Рэммильера Брилльен Нонкса и его единственную – араччи Мелену Вайнен.
Также хотел бы представить вам, Мелена моих средних сыновей. А вам с Рэммильером полукровок – араччи и айшар, почтивших нас своим присутствием.
…
Я постаралась запомнить всех по особенностям. Не только по внешним, по мельчайшим деталям поведения, которые выделяют существ из толпы. Благо после церемонии представления, за столом завязалось обсуждение грядущего приема и роли в нем полукровок.
Второй по старшинству брат Рэма – Заграйзен, Заг, жестикулировал почище Сэла и выказывал самую живую мимику среди Нонксов. У третьего – Мелькойстена, – Мела шрам над бровью и очень тяжелый взгляд лимонных глаз. Мел очень любил во время разговора, даже когда просто церемонно здоровался с нами, чуть приподнимать правую бровь. Густые волосы четвертого – Эйстреллиса – Эя покрывали почти все широченные плечи. Лавры самого скупого на жесты и мимику Нонкса, безусловно, принадлежали ему.
Четверо серебряных айшар: Стенд, Эллой, Гас и Йелл походили друг на друга также, как братья Рэма. Одинаково узкие лица, бледная, немного даже синюшная кожа, темно-стальные глаза и платиновые волосы с благородным голубым отливом. Они почти равнялись с Сэлом ростом, но рядом с верианцами казались долговязыми, хотя и жилистыми. Все, как один, держались очень строго, порой давая в этом фору даже Нонксам. Разве только Стенд, чуть пониже остальных ростом, моложе и темпераментней часто жестикулировал – по делу и без. Временами звонко смеялся, забавно хмурился, как ребенок, у которого отняли игрушку. Йелл выглядел самым старшим. Его мимика сводилась к подергиванию уголков губ и забавным складкам на переносице от недовольства. Эллой говорил больше остальных серебряных, тембр его звонкого голоса напоминал женский. Очень любил во время монолога разводить руками. Тихоня Гас беспокоился, что единственной для одного из верианских принцев может оказаться замужняя айшара или араччи. Он произвел впечатление самого вдумчивого.
Мои сестры по Аллену – огненные араччи и айшары – отличались также как тюльпан, роза, гладиолус и нарцисс. Круглолицая, полногрудая араччи Эйделла точно была человеком. В плане экспрессии и эмоциональности равных ей среди присутствующих не нашлось. Уступала пальму первенства даже худая и бледная айшара Миррея. Похоже, она получила физическое тело от той же расы, что и серебряные.
Если Мира размахивала руками, барабанила пальцами по столу, вскрикивала, желая привлечь внимание, то Эйделла несколько раз вскакивала во время беседы.
Айстра и Гера явно не слишком радовались несдержанности женщин, но замечаний дорогим гостям не делали.
Только Йел однажды дернул губами и выдал:
– Огненные иногда такие энергичные.
Никто не понял: комплимент это или издевка – слишком нейтрально прозвучало.
В очень смуглой араччи Ларциссе заметно чувствовалась примесь нечеловеческой крови. В слишком удлиненном, высоколобом лице, тонкой, как стебель фигуре, почти
Ларцисса экономила движения, но не настолько, как верианцы или тот же Йел. Хотя до Эйделлы и Миреи ей как до соседней Галактики. Жестикулировала Лара плавно, текуче. У меня родилась ассоциация с тонким деревцем на ветру.
За разговором я то и дело воображала мужа Лары… Наверное, столь же эфемерное создание.
Огненная айшара Трельда явно происходила из той же гуманоидной расы, что и черные араччи - Дрекатта с Маскольдой. Очень низенькие они даже мне, ростом 168 сантиметров, едва доставали до плеча. Тонкие, но густые волосы девушек росли так, что лицо приобретало форму сердечка. Скошенные подбородки словно бы случайно обрубил неловкий скульптор.
Полнокровные замужние араччи вели себя сдержано, под стать верианцам.
Невольно подумалось, что суровым матронам, наверняка, не меньше лет, чем мне. Трельда щебетала. Явно старалась подражать соплеменницам, но частенько выходила за эти рамки восклицаниями, резкими махами рук.
Коричневые полукровки, если и родились от людей, то явно не с моей версии Земли.
Мужчины – араччи Скольд и Лорн обращали на себя внимание темно-бронзовой кожей и глазами почти столь же черными, как у Путника. В мощи не уступали верианцам.
Скольд вел себя свободно, но не эмоционально. Лорн чуть более живо, но тоже скорее расковано, нежели неприлично.
Мускулы смуглолицых айшар Оксии, Силенны и араччи Мзистелии мало уступали мускулам Скольда и Лорна.
Только у замужней скромницы Мзистелии глаза отливали красным. За всю беседу она едва ли проронила с десяток слов. Но уж если разряжалась тирадой, то неизменно по делу.
Тоже замужняя Оксия более многословна, но все равно довольно лаконична и точна в определениях. В отличие от Мзисы она не сидела неподвижно во время беседы: то поводила плечами, то едва заметно жестикулировала. Примерно также себя вела и Сиенна. Самая худощавая из трех смуглых айшар очень любила откидывать за плечо длинные песочные волосы или поводить головой так, чтобы они рассыпались по спине.
Оставшиеся двое золотых – высокий, чуть менее крепкий, чем Рэм, айшара Аскольд и достававший ему до плеча араччи Гальс напоминали людей. Только слишком широко расставленные, глубоко посаженные глаза цвета вишни и трехпалые руки говорили о том, что смуглые мужчины – иной расы. В беседе они участвовали мало. Однако уж если брали слово, то разглагольствовали минут по пятнадцать. Закончив монолог, надолго затихали. Причем, в отличие от большинства, других всегда слушали с интересом и уважением. Даже если Эйстелла вскакивала с места, со скрежетом отодвинув стул ногами и что-то кричала. Даже если нечленораздельный возглас Мзисы разносился по залу, привлекая внимание. Даже если Стенд запрокидывал голову и хохотал над тем, что больше никого не смешило.
Я обратила внимание на любимый жест Аскольда и Гальса – переворачивать ладони тыльной стороной вверх, растопырив пальцы. Внимательно кого-то слушая, Аскольд порой непроизвольно дергал правым плечом. А когда говорил то, напротив, выпрямлялся до почти неестественной позы.
Из беседы за завтраком я поняла, что полукровки относятся к грядущему приему и его причинам смешано. С одной стороны, признают – в качестве единственных для кого-то из верианских бойцов, в связке с ним, получат неоспоримые преимущества. Чувствовать друг друга, предугадывать действия, понимать с полуслова – лишь малая толика бонусов. С другой – не очень понимают, как должны поступить, если верианец не придется по душе.