Единственная из чужой Вселенной
Шрифт:
— Мы мало знаем о назначении этих вещей, — отозвался Сэл. — Унги, возможно, знают больше. Но все, что здесь выставлено, не оружие и не медицинская аппаратура. Их держат отдельно, в закрытых для гостей хранилищах.
— А известно, что делают эти приборы? — Даритта подошла к одной из подставок и осторожно взяла с нее три металлических шара, словно бы прилипших друг к другу. В руках подруги они вдруг начали вращаться, быстрее и быстрее. Даритта раскрыла ладони — и шары взмыли в воздух, не прекращая движения.
Вокруг них появился странный розоватый туман,
Но потом разобрала наши с Дариттой недавние реплики, еще на предыдущем этаже.
— Ничего себе! Он, что, считал нашу память? — Даритта ткнула пальцем в прибор и пожала плечами. — А я всегда думала, аджагары скорее пользуются своими аурами, чем техникой.
— У аджагар много секретов, — вступил в разговор Мей. — Больше половины найденных артефактов древней расы нам непонятны. Как и для чего они использовались — загадка. А у унгов есть вещи еще удивительней.
Туман вокруг шаров заклубился и начал рассыпаться на облачка. Они взмывали в воздух и замирали под потолком.
Я посмотрела на Мея, Даритта опасливо подошла поближе. Сэл остался на месте — на его лице снова читалась растерянность. Опять в минуты опасности подруга стремилась быть поближе ко мне.
Розовые облачка образовали странную линию на потолке. Следующие начали пристраиваться ниже, еще ниже. Пока перед нами не выросла полупрозрачная стена.
— Ничего себе! — всплеснула руками Даритта и отшатнулась в мою сторону.
Мей посмотрел на меня — брови его сошлись на переносице, скулы заострились.
— Может позвать унгов?
Словно ответом на его вопрос стена дрогнула, заколебалась и мы увидели… вершину горы. Казалось, она рядом — шагни и коснешься руками.
Широкую каменную площадку белесого цвета покрывала мягкая редкая травка.
Подсвеченные звездами облака кружили невдалеке, словно стая туманных птиц.
— Что это? — удивилась Даритта.
— Он что-то показывает. Только что? — задумчиво ответил Мей.
— Так давайте проверим, — предложила я. И пока остальные в нерешительности переглядывались, вплотную подошла к розовой завесе.
Прикрыла глаза и подумала о заложниках. Напряженная тишина вокруг оглушала. Я распахнула веки и обнаружила, что картинка не изменилась. Но как-то ведь прибору заказывали, что именно хотят посмотреть? Информационное поле планеты настойчиво твердило, что мы можем увидеть заложников. А раз сможем мы, сможет и Путник. Главное снабдить его прибором.
Даритта поймала мою мысль по телепатической связи — она вдруг активировалась сама, без нашего желания. Сознательно мы не включали мысленный канал с тех пор, как Путник сообщил о том, что домой в ближайшие сто лет не вернуться. Не хотели рвать друг другу душу эмоциями. Нам обеим было и без того туго. Вначале и мне казалось — мир рухнул на голову, придавил и не дает вздохнуть.
Подруга подошла ближе и предложила:
— А если заказывать вслух?
— Не думаю, — пожала я плечами, обернувшись к Мею — почему-то казалось, что он ждет моего взгляда. — Если бы так, мы видели бы все,
— Сезам! Покажи нам заложников! — в шутку обратилась к розовому дыму Даритта.
Пелена заколебалась и на секунду почудилось — я ошиблась. Но вид за розовой завесой остался неизменным.
— Вы правы, девушки, — подал голос Сэл. — Если мы научимся управлять прибором, можно передать его брату и Путнику.
— Еще бы научиться, — хмыкнула я.
— А по-моему в твоем ответе кроется подсказка, — отозвался Мей. — Вы почему-то общаетесь с «экраном». А обычно все же информацию загружают в системный блок. То есть в сам прибор.
— В точку! — улыбнулась я Мею — и он немедленно ответил тем же.
Не сразу мы с Дариттой отыскали прибор. Шары уже не вращались — замерли почему-то почти на полу, у ближайшей стены.
Подруга подошла и осторожно коснулась прибора руками. Шары завращались вновь, взмыли вверх и повисли возле ее лица.
— Мне кажется, так прибор ждет команды, — двинулся в сторону Даритты Сэл.
— Знать бы еще как эти команды отдаются, — вздохнула подруга, и посмотрела на верианца с благодарностью. Его лицо посветлело.
— Давай попробуем с ним, как с порталом, — предложила я.
— Легко сказать, — возразила Даритта. — Там мы представляем хотя бы — куда планируем попасть. А тут? Что я представлю?
— Давай я попробую представить энергетику заложников и фанатиков, — я приблизилась к подруге, закрыла глаза и восстановила картину. Проблески страха, вспышки безнадежности и странная, яростная, бурлящая как водопад, энергия фанатиков, от которой мурашки бежали по телу.
— Получилось! — вскрикнула Даритта. — Смотри!
Я распахнула веки.
За розовой стеной раскинулось белое плато. Звездный свет серебрил его, напоминая о сказочных уголках, где волшебство правит природой.
Четыре громадных шара-мобиля просто ослепляли знакомой энергией.
Но не успела я обрадоваться, как прямо из розовой стены вылетела птица.
— Черт! Портал! — догадался Мей.
— Хуже, — вздохнула Даритта после того, как попыталась просунуть руку за туманную завесу. — Односторонний портал. Значит, нам не подойдет. Придется закрывать, — подруга бросила на меня вопросительный взгляд.
— Попробуй сама, — кивнула я. — Все просто. Как на занятии с Путником.
Мне хотелось, чтобы Даритта отвлеклась, занялась чем-то, к чему привыкла и всегда испытывала склонность. Она ничем не увлекалась также сильно, как скачками по мирам и управлением порталами.
Даритта прикрыла глаза, расслабилась, вдохнула поглубже, и вид за завесой резко изменился. Казалось, мы смотрим фотографии на компьютере и кто-то перелистнул с одной на другую.
Перед взором раскинулся каменный лес верианских зданий, откуда мы сюда и прибыли. Прямо к розовой стене подлетел чей-то шар-мобиль. И мы шарахнулись, ожидая, что прямо сейчас он прорвется сквозь портал, как недавно сделала птица. Но… шар-мобиль будто бы врезался в призрачную стену и… исчез.