Единственная на всю планету. Трилогия
Шрифт:
– Не пойму я, в чем дело! – сердито сказала Ольга. – Мне кажется, что как-то влияет сила Гарлы. Все делаю правильно, а вместо моего лица получается это! Чтобы я еще хоть раз взялась себя изменять!
– А Нор прав, – сказал Егор. – Это лицо красивее и... значительнее, что ли. Может быть, оставишь так? Все равно сходство есть.
– Наконец-то! – воскликнул Нор. – Бросьте вы обсуждать ее внешность.
– Дума необходимым большинством голосов приняла федеральный закон о Конституционном Собрании, – говорил диктор с экрана телевизора, в котором Нор усилил звук. –
– Дальше неинтересно, – сказал Нор, прикручивая звук. – Ну что, лед тронулся?
– Погоди радоваться, – сказала Ольга. – На очереди Центральный банк. Только законченным кретинам не ясно, к чему все идет. Через Думу это протолкнут, но жизнь Думой не ограничивается. Сейчас всякая гнусь начнет с пеной у рта отстаивать свои шкурные интересы, прикрываясь общечеловеческими ценностями и обвиняя президента в диктатуре. О Европе и США я не говорю: что бы мы сейчас ни делали, все равно будем виноватыми. Интересно, как на события реагирует остальной мир. Почему-то мне такие репортажи не попадались.
– Мне попадались в Интернете, – сказал Нор. – Латинская Америка разделилась примерно пополам. Одна половина радуется и ждет, когда мы наваляем янки плюх, а вторая невнятно пересказывает сообщения американской прессы. Индия и Китай осторожничают и стараются держаться от наших разборок подальше. Кого-нибудь интересует Африка? Нет? Я так и думал. Кстати, ЮАР, которая вместе с нами состоит в БРИКС, почему-то выразила России осторожную поддержку.
– А Азия? – заинтересовалась Александра.
– Ну вы и спросили, – засмеялся Нор. – В Азии полсотни самых разных стран. Большинству мы не нужны и неинтересны, а меньшинство, как и повсюду, разделилось. Кто-нибудь сомневался в том, что нас осудит Израиль? А вот Иран, наоборот, выразил поддержку. Они там даже решили в случае войны с Америкой оказать нам помощь. А как же! Ведь в России живут мусульмане! Целых двадцать миллионов. Это треть от их собственного населения. Ну что, я по всем прошелся?
– Нет, – засмеялась Ольга. – Ты нам не рассказал о том, как относятся к происходящему пингвины Антарктиды.
– Меня их мнение интересует не больше мнения прибалтов, – сказал Нор, – поэтому давай закончим с пингвинами и перейдем к тебе. В семье все работают, даже меня припахали, одна ты сачкуешь. Вот и скажи семье, чем думаешь заняться.
– Вообще или сейчас? – спросила Ольга.
– А что, есть разница? – спросил Егор.
– Есть, – кивнула она. – Понимаешь, папа, я хочу, чтобы магия реально работала и помогала людям. А много мы сможем наработать? Всех магов, если не считать Гершевича, я могу пересчитать по пальцам одной руки.
– Хочешь поискать способных
– Детей, – поправила его Ольга. – Причем хочу лепить из них не универсалов, а врачей. Пусть научатся лечить людей и делать оптимизацию. Ну и для самозащиты кое-что дам. Если попадутся порядочные и сильные, постараюсь сделать их своими единомышленниками.
– Лев Николаевич похлопал бы тебя по плечу, – задумчиво сказала Александра. – Я не столь наивна. Знаешь, сколько найдется желающих наложить лапу на твоих воспитанников?
– А это смотря как поставить дело! – возразила Ольга. – Если создать клиники под эгидой корпорации и правильно поставить обучение, черта с два это у кого-нибудь выйдет.
– Может получиться, – одобрил Егор. – На такое дело деньги выделим без проблем.
– Я так понял, что это будет еще нескоро, – сказал Нор. – Я прав?
– Когда ты был неправ? – вздохнула Ольга. – До того как закончится кризис, я ничем таким заниматься не буду.
– А чем будешь?
– Предложу свои услуги правительству по разгону несанкционированных митингов.
– Ты что, серьезно? – уставилась на нее Александра.
– А что? – сказала Ольга. – Я могу в считанные минуты успокоить толпу человек в пятьсот, а разогнать страхом – раза в четыре больше. Или ты думаешь, что будет лучше, если людей с улицы станут гнать водометами и слезоточивым газом? Причем я смогу сразу выявить зачинщиков и направить их энергию в нужное русло.
– Два-три таких разгона, и от тебя начнут шарахаться люди, – сказал отец, – а потом попытаются убить. Такую толпу под контроль не возьмешь, а устроить тебе ловушку можно без проблем. Посадят где-нибудь снайпера или двух. Надолго хватит силы Гарлы? А тебе она еще для другого нужна. Или нам нужно забыть о внуках?
– Какие внуки, папа? – сердито сказала Ольга. – Я очень хочу ребенка, но пока не могу себе его позволить. А разгонять митингующих можно и из машины. Не нравится, придумай сам что-нибудь другое.
– Николай Кулаков, – протянул руку вышедший из машины мужчина. – Теперь ваш космодром со стороны корпорации буду курировать я.
– Игорь Юрьевич, – представился генерал, пожимая ему руку. – Командую этим объектом. Пойдем в штаб?
– Давайте чуть позже, – сказал Кулаков. – Погода для начала апреля просто замечательная, а у вас здесь сосны да березы почти как в лесу. Прогуляемся немного, заодно поговорим. Скажите, у вас много свободного жилья?
– Только пять двух и трехкомнатных квартир, – ответил генерал. – Остальное все занято.
– Ладно, на первое время хватит, – сказал Кулаков. – Игорь Юрьевич, перехватчики уже все на этом объекте?
– Три дня назад перегнали последние. Сейчас демонтируем стартовые платформы.
– Можете этим не заниматься. Принято решение стартовать со взлетно-посадочной полосы.
– Это дело! – обрадовался генерал. – А то нас платформы вяжут по рукам и ногам. Я понимаю, что они обеспечивали скрытый старт, но сейчас-то какая скрытность? Американцы уже давно пересчитали пломбы в зубах моих пилотов.