Единственная на всю планету. Трилогия

Ищенко Геннадий Владимирович

– Угораздило же тебя заметить эти следы, – пошутил Клечеков. – Велели все отставить и заниматься только твоей находкой, а мои дела другим никто передавать не спешит. Хорошо еще, что времени прошло совсем немного, да и вода уже холодная, так что тела попорчены слабо. Ни на одном из них никаких ран не обнаружено. Пили они что-нибудь или принимали дурь, сейчас выясняют криминалисты. Опознать пока удалось только троих. Один из них отметился побегом из иркутской колонии в девяносто девятом году. Его туда отправили за убийство профсоюзного активиста. Товарищ слишком активно пытался обличать беззакония при приватизации комбината, за что и пострадал. Обычное, в общем-то, дело для того времени. Я имею в виду убийство, а не наказание. Наказывали как раз немногих. Ну и этому не повезло. Он числился в розыске,

но так нигде и не всплыл. Второй когда-то был спортсменом. Занимался боксом и, как о таких говорят, подавал надежды, но до сборной так и не добрался: помешал Горбач со своей перестройкой. Когда все рухнуло, всем стало не до спорта, и наши спортсмены начали дружно переквалифицироваться в бандитов. Не все, но этот как раз из таких. Сначала занимался рэкетом и бомбил киоски, потом перешел на квартирные грабежи. Было большое подозрение, что он убил семью пенсионеров в Новосибирске. Повязать его не смогли – как в воду канул, а вынырнул уже у нас, когда их машину вытянули краном. Где был все это время и чем занимался – неизвестно. За третьим числятся две ходки. Первый раз загремел за квартирные кражи, второй раз изнасиловал девицу и пырнул ее ножом. На его счастье девица выжила, поэтому срок у него был относительно небольшой. Почему-то освобожден досрочно и с тех пор нигде не отмечался. Двое остальных по нашим базам не проходят, но они моложе остальных, поэтому, скорее всего, просто не успели попасть в наше поле зрения. Ангелов в этой компании утопленников по определению нет. У всех охотничьи ножи, а у троих еще кастеты. Из огнестрела были два охотничьих ружья и Макаров. Машина принадлежала одному из них, так что этот след никуда не ведет.

– Могу дать один совет, если потом не будешь на меня ссылаться, – предложил Сергей.

– Давай свой совет, скромник, – согласился Клечеков. – Не хочешь славы и не надо, мне больше останется.

– Попробуй провести опознание в тех колхозах, с которыми лет десять назад работал Васильев. Тогда и жалобы были, и жалобщики после них исчезали, но никто никаких концов не нашел, и Васильева не зацепили. Сейчас тоже не зацепите, но хоть выясните, чем эта компания занималась.

– Кто бы его цеплял! – махнул рукой Клечеков. – Должен помнить, что тогда творилось. За совет спасибо, проверить будет несложно. Только те двое, что помоложе, вряд ли в этом замешаны: десять лет назад они были еще сопляками. Да и сомневаюсь я, что эта компания все время работала на Васильева, он у нас не настолько крупная шишка, чтобы их просто так содержать десять лет. Могли у него подрабатывать, это да.

Ольга не смогла усидеть дома. Запахи назойливо лезли в нос, мешая сосредоточиться, поэтому она ушла за дом к самой границе леса, села на пень и начала пробовать вернуть себе нормальное состояние. За ней увязался Хитрец, которому было скучно и требовалось внимание. Слов он не понимал, поэтому пришлось прибегнуть к магии. Когда обиженный кабан ушел во двор, ей в голову пришла гениальная мысль. Если не получается уменьшить чувствительность к запахам, почему бы ее не убрать совсем? Воздействием на нос этого сделать не получилось, а вот угнетение небольших зон в височных областях мозга разом смыло всю волну запахов. Теперь она их не чувствовала совсем. Облегченно вздохнув, девушка вернулась в дом. Отец куда-то уехал, а никаких особых дел у Ольги не было, поэтому она с головой ушла в работу. Надо было все-таки найти, как маги возвращали нормальную чувствительность слуху. Воспользоваться отключением центров зрения или слуха было нельзя. Без запахов можно перебиться, пока все само не придет в порядок, попробуйте походить слепой или глухой. Поэтому не будет никаких опытов с усилением зрения, пока его нельзя будет быстро убрать. Время до возвращения Нора пролетело незаметно. Вместе с ним пришли и Фроловы, справиться, в каком она состоянии.

– Нашла обходной путь, – ответила она на вопрос Виктора, что у нее с носом. – Просто совсем отключила нос от мозга. Я сейчас даже запаха нашатыря под носом не почувствую. До ночи все должно прийти в норму, тогда подключу обоняние. Нор, что нового в школе?

– Ты знаешь, твое отсутствие как-то странно подействовало на класс, – сказал друг. – Все себя вели так, как будто им чего-то не хватает и

постоянно цеплялись взглядом за твой пустой стул. И ко мне подходили справляться и по очереди, и группами. Одни Бортников с Васильевым не отметились. Веры сегодня то же не было. Сергей сказал, что у нее сильно заболела мать, а отец в отъезде. Теперь ее судьба – вместо школы ухаживать за матерью.

– Сейчас возьмем апельсины из холодильника и к ним сбегаем, – сказала Ольга. – Заодно у кого-нибудь купим молока и сметаны. Посмотрим, что с ней, может быть, удастся помочь.

– А это не опасно – вот так светить даром? – спросил Виктор.

– А кто узнает о том, что я ее лечила? – возразила Ольга. – Навестила подругу и отнесла ее матери фрукты. А что та выздоровела... В деревне народ крепче городских, да и выздоровеет она не за один день, так что никто ее выздоровление с моим посещением не свяжет. А я и подруге помогу, и практика лишней не будет.

– Тогда берите свои апельсины и грузитесь в машину, – сказал он. – Подброшу вас до деревни. Обратно уже пойдете сами, я ждать, пока вы освободитесь, не буду.

Дорогу в деревне после дождей развезло, и она еще не успела полностью просохнуть, но вдоль заборов шла пешеходная дорожка, которую насыпали щебнем, так что ноги сильно не запачкали. Дом Нестеровых был седьмым по счету, поэтому через пять минут после того, как их высадил Виктор, уже стучали в нужную калитку. За забором залаяла собака, и вскоре послышались торопливые шаги, и они увидели Веру, одетую в выцветшее платье и мужскую куртку, в которую можно было засунуть двух таких девушек, как она.

– Ой! – смутилась она. – А я думала, что это баба Люба...

– Если ты смущаешься из-за одежды, то совершенно напрасно! – сказала ей Ольга. – Мы с Нором дома еще не то надеваем, а тебя о нашем визите никто не предупреждал.

– Тем более что ты в любой одежде классно смотришься, – добавил Нор. – Мы пришли ненадолго. Можно зайти в дом? Поздороваемся с твоей мамой и отдадим фрукты. Она не спит?

– Нет, не спит, – ответила Вера. – Заходите, ребята. Только подождите минуту, я посажу на цепь собаку.

Дом у них был больше того, который стоял в лесничестве и изнутри был отделан не хуже городской квартиры. Мама Веры лежала в самой дальней комнате.

– Здравствуйте, Марья Ивановна! – поздоровалась Ольга. – Познакомьтесь с моим другом. Это Нор, он тоже учится в одном классе с Верой. Он мне сказал о вашей болезни, я и решила сбегать вас навестить. Это для вас витамины. Что же это вы заболели? Надоело возиться с хозяйством?

– Да оно как-то само вышло, Оленька, – вымученно улыбнулась Марья. – То ничего не беспокоило, а то вдруг скрутило. Врача вызвали, но нам сказали, что поздно позвонили, и сегодня никого прислать не смогут. Теперь завтра нужно опять звонить. Это еще если не прервется связь. А тут как назло Олег в отъезде, и Вере приходится крутиться одной. Спасибо, что зашли, и за ваши витамины.

– Давайте, Марья Ивановна, я вас посмотрю вместо врача? – предложила Ольга. – Я медициной давно увлекаюсь. Что у вас болит?

– Проще сказать, что у меня не болит! – ответила женщина. – Поясница сильно болит, сердце тоже болит, хоть и не так сильно, и голова разваливается. Слабость такая, что трудно ходить.

– Поясница болит с двух сторон?

– Да, с двух.

– Температура повышена?

– Да, Оленька. Около сорока.

– Все ясно, у вас гломерулонефрит, – сделала диагноз Ольга. – Скорее всего, застудили почки. По холоду выскакивали без теплой одежды?

– Да разве все запомнишь, – вздохнула Марья. – Может быть, и выскакивала. Раньше-то никогда такой напасти не было.

– Его лечат антибиотиками и мочегонным, – сказала Ольга. – Какие антибиотики я сейчас не помню, но можно посмотреть в справочнике. Вера, не давай матери ничего мясного и старайся чтобы было поменьше соли. Когда врач назначит лекарства, попроси его, чтобы прочитал вслух, а потом запиши и перезвони мне. Мы в аптеке купим. Только звони на перемене. И не трясись: болезнь неприятная, но если правильно лечить, все вылечите за несколько дней. И потом ни в коем случае нельзя выскакивать на холод без теплой одежды. Второй раз легко не отделаетесь. Ладно, поправляйтесь, а мы домой. Тебе Сергей передает, что мы проходили в школе? Если что-то будет неясно, звони.