Единственная на всю планету
Шрифт:
– Как такое может быть? – растерянно спросил отец.
– Я не знаю, – сказала Оля. – И он не знает, почему так получилось. – Он только хотел выучить язык, а мы полностью слились. В его памяти об этом кое-что есть. Так слиться могут только люди, у которых родственные души. Это бывает очень редко и никогда с женщинами. Но у них женщины какие-то не такие, как наши. И грубые, и вообще... Ты знаешь, что я не красавица, а самая обыкновенная. Фигура хорошая, а сама рыжая, нос кверху торчит, да еще веснушки. А Нор считает писаной красавицей и глаз не сводит. И при этом я почему-то чувствую все то, что чувствует он. Представляешь?
– Не представляю, –
Он на пару минут вышел с кухни и вернулся, держа в руке стрелу и цепочку, которую сняли с шеи Нора. После этого пошли в комнату, отведенную для гостя. Нор сидел на кровати в ночной сорочке матери Ольги и ждал их прихода.
– Это правда, что ты сын князя? – спросил отец Ольги, усаживаясь на табурет. – Дочь, садись с ним рядом, а не стой посреди комнаты столбом.
– Да, – коротко ответил юноша. – Сын и наследник. Слова начали вспоминаться. Вас понимаю хорошо, но если не смогу сам ответить, попрошу Олю.
– И появился у нас из другого мира?
– Я не знаю вашего мира, – ответил он, – поэтому пока не смогу ответить. Насчет другого мира это не я придумал, а сказала ваша дочь. Я ее жизнь только начал вспоминать. Почти все чужое, и много непонятного.
– Меня зовут Егор Николаевич, – представился отец Ольги. – Можешь звать просто Егором. Мы тебя нашли позавчера к вечеру. Точнее, ты нашелся сам. Наш дом стоит на большой поляне, мимо которой идет дорога в райцентр. Вот по этой дороге ты к нам и вышел. Я как раз возился с конем и увидел. Брел ты, мотаясь из стороны в сторону, как дерево в бурю. Прошел с полсотни шагов и упал. Подбегаю, а у тебя из спины торчит эта стрела. Потом я посмотрел следы. Начинаются они в сотне метров от того места, откуда тебя забрали, причем и следы ног и капли крови. Стрелу я у тебя дома вытащил. Хорошо, что наконечник без зазубрин и крепко держался на древке. Если в ране была какая-то гадость, все вышло с кровью. А рана вскоре затянулась сама. Повернись спиной и задери рубашку. И не стесняйся: Ольга тебя помогала раздевать и обмывать от крови, так что нет там ничего такого, чего бы она не видела.
– Отец! – возмущенно уставилась на него дочь.
– Я не смущаюсь, – сказал Нор, поднимая рубашку. – Она сама смущается. А чего спрашивается?
– Опускай рубашку, – скомандовал Егор. – Шрама у тебя на спине не осталось. Можешь объяснить?
– Нет, – покачал головой Нор. – У владеющих даром все заживает гораздо быстрее, но не настолько же! Может быть это из-за Ольги? Женщина с даром – это большая редкость, а о таких, как она, я вообще не слышал и не читал.
– Откуда у меня магия? – удивилась Ольга. – Ты долго думал?
– Ты не подчинилась внушению, – начал объяснять Нор, – но легко читаешь мои... чувства. И ты сразу восприняла всю мою жизнь и научилась говорить на четырех языках. Я о таком вообще не слышал. Для этого нужно время, а ты сразу же что-то уловила. Посмотрела на меня, как на рогатого демона! Я долго учился развивать дар, и ты знаешь, как это делать. Попробуй сама, потом скажешь.
– Что это за цепочка? – спросил Егор, отдавая Нору цепь. – По-моему, это серебро.
– Да, – кивнул Нор. – Это символ совершеннолетия. Я его получил на год раньше положенного, поэтому уже мог защищать свою честь, вступить в права наследства и взять жену.
– Жену в пятнадцать лет? – удивился Егор.
–
– Ладно, оставим эту тему, – проворчал Егор, бросив взгляд на покрасневшую дочь. – Смотри только, грамотей, не вздумай применять свои знания на практике. У нас здесь совсем другие порядки. Совершеннолетним ты будешь считаться только через два года. В связи с этим интересно узнать твои планы на будущее. Они у тебя вообще есть?
– Я вас не сильно стесню, если останусь здесь еще... неделю? Мне нужно освоить полученные знания и научиться нормально говорить.
– Тебе, помимо этого, еще много чего нужно, – сказал Егор. – Из одежды остались только кожаные штаны с завязками. Штаны, конечно, блеск, одна беда, что у нас такие никто не носит. А рубаха с дырой на спине так изгваздалась в крови, что Ольга не смогла отстирать.
– Там еще все было запачкано сажей, – добавила девушка, – и продран рукав. Готовая половая тряпка.
– Одежды у тебя нет, – продолжил Егор. – Нижнего белья – тоже. Твою нижнюю рубашку выбросили вместе с верхней, а трусов на тебе не было. Но все это я тебе завтра куплю в райцентре. А вот обувь заочно не купишь. Пока походишь в своих сапогах, а потом съездим вдвоем и подберем по размеру. А вот как быть с документами? Насколько я понял, кроме этой цепи, у тебя ничего нет.
– Давай ему поможем сделать паспорт, – предложила дочь. – Что, дядя Сережа не поможет?
– Дядя Сережа – это офицер полиции, – пояснил Нору Егор. – Не поможет он, дочь. Он мне, конечно, друг, но это совсем не его дело. Есть один кадр, к которому можно подкатиться. Работает заместителем начальника нашего паспортного стола и иногда оказывает услуги такого рода. Только он дорого берет.
– Подумаешь! – сказала дочь. – Не съездим в следующем году в Египет, как собирались. Как-нибудь обойдемся, а искупаться можно и в нашей речке.
– Даже так? – он пристально посмотрел на дочь, вогнав ее в краску. – Ну-ну. Я, собственно, не против, но придется подождать, пока Сергей не вернется из отпуска. Я сам к этому заму подкатывать не буду. Ну ладно, мы тебя оденем и обуем, выправим документы, а дальше-то что? Человеку положено где-то жить и зарабатывать на эту жизнь деньги. А в твоем возрасте положено учиться. В каком объеме ты усвоишь те знания, которые получил от моей дочери?
– Отцу интересно, будешь ли ты знать все то, что я учила в школе девять последних лет, – расшифровала слова Егора Ольга. – Тогда мог бы пойти учиться вместе со мной в десятый класс.
– Наверное, – неуверенно ответил Нор. – В любом случае мне придется прочитать все те книги, по которым вы занимались. А если что-то будет непонятно, еще разобрать это с тобой.
– У меня есть знакомые, у которых дети закончили третий и пятый классы, – сказал Егор. – И старые учебники они не выбрасывали. А за последние два года они есть у тебя. Начинайте заниматься, а недостающее я куплю. Когда люди заняты делом, меньше остается времени для дурных мыслей. Но сначала язык. Ты уже начал довольно сносно говорить и почти не запинаешься, но там еще есть письменность, а изучить все ее правила будет посложней, чем просто научиться разговору. Ладно, пока изучай язык и вспоминай все, что тебе досталось от дочери. И прикрывай, что ли, рубашку одеялом: она вся просвечивает. Оля, иди за мной, есть разговор.