Единственная
Шрифт:
— Ты прекрасный собеседник — знаешь много интересного, забавного и полезного, любишь слушать других?
Тут он приподнялся и сел.
— Иногда. Впрочем крайне редко. — А после долгой паузы добавил. — Нет.
— Ты романтичен? Внимателен? Любишь устраивать ей приятные сюрпризы?
— Нет.
— Вкусно готовишь! Наводишь в доме порядок?
— Нет.
— Может ли она за тобой укрыться от проблем, как за каменной стеной?
— Вряд ли.
— У тебя прирожденная деловая хватка?
— Нет.
— А ты ей
Он надолго замолчал и в конце концов выдавил.
— Нет.
— Как, по-твоему, если бы ты похвастался всеми этими достоинствами на самом первом свидании, захотела бы она увидеть тебя во второй раз?
— Нет.
— Так почему же она не ушла еще раньше?
— Потому, что она — моя жена? — в его глазах застыла боль.
— Наверное. — Мы оба замолчали, нам было о чем подумать.
— А ты смог бы измениться, — спросил я, — и превратить все свои «нет» в «да»?
Совершенно разбитый собственными ответами, он взглянул на меня.
— Конечно. Раньше я был ее лучшим другом, я… — Он затих, пытаясь вспомнить, каким он был раньше.
— А если ты вдруг станешь прежним Ричардом, ты что-то потеряешь?
— Нет.
— Что-нибудь найдешь?
— Весь мир! — воскликнул он, словно эта мысль впервые пришла ему в голову. — Я думаю, она смогла бы меня снова полюбить, и тогда мы оба будем счастливы. Ведь раньше мы наслаждались каждым мгновением, проведенным вместе. И были полны романтики. Мы бы смогли открыть новые горизонты…это так интересно. Если бы у нас был шанс, мы бы снова стали такими, как прежде.
Он умолк, а потом признался в самом сокровенном.
— Я и вправду мог бы ей больше помогать. Просто я так привык, что она все делает сама, что мне этого уже не хотелось. Но если бы я стал помогать, делать то, что могу, я снова начал бы себя уважать.
Он встал, посмотрелся в зеркало и, тряхнув головой, принялся расхаживать по комнате.
Перемена была разительной. Интересно, он действительно понял все только сейчас?
— Почему я сам до этого не додумался? — пробормотал он, но, взглянув на меня, добавил. — Впрочем, похоже, что я сам.
— На то, чтобы потерять себя и скатиться, ушли годы, — попытался я его предостеречь, — сколько же лет тебе понадобится, чтобы распрямиться и стать прежним?
Вопрос его страшно удивил.
— Нисколько. Ждать нечего, я хочу попробовать прямо сейчас! Я уже изменился!
— Так быстро?
— Перемена происходит в тот самый миг, когда ты понимаешь в чем загвоздка, — его лицо светилось радостью. — Если тебе дадут гремучую змею, чем быстрее ты ее бросишь, тем лучше, правда? Я был абсолютно уверен, что во всем виновата она, и не мог найти выхода из этого тупика, думая, что изменяться надо ей. Но теперь… Раз это моя вина, я могу все переменить! Если я стану прежним, а через месяц мы все еще не вернем свое счастье, вот тогда и подумаем, надо ли ей меняться!
Он снова забегал по комнате.
— Несколько
— Да, почему?
— Не знаю. Я б ыл так обижен на нее за всю эту кучу дел… будто она их сама придумывала, а не пыталась с ними разобраться; мне становилось себя очень жаль, когда я вспоминал ее той, которую я так сильно любил.
Он сел на кровать, схватившись за голову.
— Знаешь, о чем я подумывал, когда ты здесь появился? Решался на последний шаг…
Он подошел к окну и вдруг радостно улыбнулся, будто там выглянуло солнце.
— Надо меняться! Если я не смогу изменить себя, то я не достоин нашей любви. Но теперь-то я понял, как сделать ее счастливой. А когда она счастлива… — он мечтательно зажмурился. — Как это здорово, если бы ты только знал!
— И она сразу поверит в твое перевоплощение? — усомнился я. — Не каждый день ты уходишь, хлопнув дверью, а возвращаешься, сгорая от любви.
Он погрустнел.
— Ты прав. С чего вдруг ей верить? На это могут уйти дни, месяцы, а может, она вообще не захочет меня видеть.
— Как же ты тогда собираешься сказать ей о том, что произошло? — спросил я.
— Не знаю, — тихо ответил он. — Придется что-то придумать. Может, она почувствует это в моем голосе.
Он подошел к телефону и набрал номер, с головой погрузившись в будущее, которое он чуть было не перечеркнул, и совершенно позабыв о том, что я все еще был рядом.
— Привет, дорогая, — сказал он. — Ты, конечно, можешь бросить трубку, но я хотел тебе сказать, что кое-что понял.
Он вслушивался в ответ, а в мыслях был за сотни миль отсюда, там, где кончался этот телефонный провод.
— Нет. Я позвонил сказать тебе, что ты права, — заявил он. — Виноват во всем я. Я был эгоистичен и несправедлив с тобой. Очень хочу, чтобы ты меня простила. Меняться надо мне, и я уже изменился!
— Милая моя, я так тебя люблю! — сказал он, выслушав ее ответ. — И еще больше сейчас, когда понял, что тебе пришлось из-за меня испытать. Чесное слово, ты об этом не пожалеешь!
Он опять прислушался, и на его губах мелькнула улыбка.
— Спасибо. В таком случае, может у тебя найдется немножко времени… для одного свидания со своим мужем перед тем, как ты покинешь его навсегда?
XI.
Пока он говорил по телефону, я выскользнул на балкон к моей Лесли и нежно ее поцеловал. Мы обнялись. Как здорово, что мы вместе, что мы
— это мы!
— Не разойдутся ли они снова? — спросил я. — Может ли человек разом так сильно перемениться?
— Я надеюсь, — сказала Лесли. — Я верю в него, он не искал оправданий, а хотел стать другим!
— Мне всегда казалось, что люди, рожденные друг для друга, любят, не ставя своим возлюбленным никаких условий, и ничто на свете не может их разлучить.