Единственная
Шрифт:
Джейн понимала, что это было совсем не то, как она решила вести себя сегодня вечером, но ничего не могла с собой поделать.
— По правде говоря, мистер Стюарт, — доверительно пробормотала она, кокетливо наклоняясь к нему, — жаль, что вы ненастоящий доктор, а то я уж точно бы отнеслась к вашему заявлению о приеме на работу с огромным вниманием.
Его веселый смешок так на нее подействовал, что ей следовало бы мгновенно опомниться. Но как в случае с любым опьянением, от головокружительного восторга трудно было отказаться. Джейн уже совсем
— Вечер получается гораздо более интересным, чем я ожидал, — проговорил он, лаская ее своим улыбающимся взглядом. — Так скажите мне, Джейн, сколько вы жили в Сиднее?
Она обратила внимание на то, что он отбросил формальное «мисс Матрон», но не видела в этом чего-то обидного. Ей нравилось произносить его имя, нравилось, как ее собственное звучит в его устах.
— Семь лет!
— Семь лет! У вас, наверное, была настоящая травма, когда вы сюда вернулись. Вам очень не хватало ярких огней большого города, быстрого темп жизни?
Да, ей этого не хватало. Даже сейчас. Иногда ей казалось, отдала бы что угодно, за возможность сходить в театр или на балет. Или просто за интересный разговор в кругу друзей, которые у нее там были. Нет… надо быть честной, прошептал ей чуть слышный голос. Это были друзья Макса. Вовсе не твои.
— Мне… нравится Ларинратта, — не слишком уверенно возразила она.
— Вы меня изумляете. Вы здесь кажетесь… чужой.
Он взял рюмку и отпил немного, не спуская с нее глаз.
Боже, до чего они красивые, его глаза, и чересчур проницательные.
— Что здесь кажется чужим, — сказала она, отводя взгляд и отодвигая от себя тарелку, — так это мое платье.
Воспоминания, связанные с этим платьем, и то, что она перестала на него смотреть, помогли Джейн побороть мгновенную слабость. Боже, что она тут делает? Где ее гордость? Надо немедленно поменять тему разговора, пока она не начала вести себя совсем по-дурацки.
— Будем ли мы смотреть «Нашего доктора» и в будущем году? — внезапно спросила она. — Я спрашиваю только потому, что наши женщины просто умрут, если дивный доктор Морис Беккер не заполнит их пустые вечера по вторникам.
Она не хотела говорить саркастически, но, помимо ее воли, голос прозвучал едко.
— Я вижу, что вы — не особая любительница сериала, — с наигранной грустью отозвался он.
— Время от времени я его смотрю, — соврала она.
— Вы прекрасно проживете и без дивного доктора Мориса.
Его суховато-насмешливый тон ее задел.
— Еще бы. Я прекрасно могу прожить и без того, кто стоит за этой маской.
Было очевидно, что он ошеломлен ее ответом: он резко откинулся на спинку стула и пристально посмотрел на нее. Что до нее, то ее, мгновенно, охватили стыд и раскаяние.
— Извините, — тут же спохватилась она. — Это было непростительно грубо с моей стороны. Пожалуйста…, я… я… просто не знаю, что на меня вдруг
Она чувствовала, что вот-вот расплачется от бессильной досады.
Его рука неожиданно сжала ее, стиснувшие край скатерти, пальцы. Подняв взгляд, она впервые заметила у него под глазами темные круги и лучики морщин. Господи! Да он же устал, вдруг поняла она. Страшно устал, почти смертельно.
— Ничего, Джейн, — негромко проговорил он. — Похоже, я сказал или сделал что-то такое, что вас расстроило. Может, вам показалось, что я зашел слишком далеко, что я к вам пристаю. Если это так, то мне очень жаль. — Он заглянул ей в глаза, не выпуск руки. — Искренне жаль.
На несколько головокружительных секунд она даже ему поверила.
Погоди-ка, предостерег ее разум. Может быть, он действительно устал, может быть, он действительно на секунду перед тобой открылся, может быть, его раздражительность там, за кулисами, выражала только утомление, а не презрение. Но только «может быть». Не забывай — ты же здесь, белая ворона. Ты единственная не смотришь на него с обожанием. Будь осторожна.
— Я думаю, нам следует не забывать об обеде, как вы считаете, мистер Стюарт? — неловко сказала она
Он кивнул, и Джейн, облегченно, вздохнула. Господи, она не только оскорбила этого человека, но чуть было не позволила ему обезоружить себя. Не то чтобы в этом была виновата только она сама. Он даже более привлекателен, чем Макс. От него так и исходит обаяние, а умных приманок в его арсенале больше, чем у профессионального рыбака для рыб. Немало женщин клюнули бы на такую наживку, но только не рассудительная Джейн, которая один раз уже обожглась.
Словно для того, чтобы продемонстрировать, насколько она ошиблась, он наклонился к ней, как только было доедено первое блюдо.
— Я должен просить вас об одолжении.
Его теплое дыхание коснулось ее щеки, тронув волосы и что-то очень-очень тайное в ее душе.
— Когда закончится обед и эта история с дебютантками, — продолжил он все так же негромко и чуть хрипловато, — не оставляйте меня в лапах Марты Харлан. Держитесь, пожалуйста, рядом со мной. Обещаете?
Она кивнула, молниеносно потеряв всю свою решимость и даже способность, связно мыслить. Она даже и не заметила, как у нее взяли тарелку, заменив ее блюдцем с десертом.
— И, пожалуйста, зовите меня Рекс, — тихо добавил он.
Рекс! Прекрасно звучащее имя для прекрасного актера. Господи, но какая же она тряпка! Как она дает себя провести!
— Что-то случилось, Джейн? — Она подняла глаза, увидела, что Рекс смотрит на нее, сдвинув брови, — вы не прикоснулись к десерту, — напомнил он ей.
Она чуть сощурила глаза, вдруг увидев перед собой не его, а другое, не менее, красивое лицо. Оно представилось ей с необыкновенной ясностью и болью, которую вызвало это видение; боль была хоть и короткой, но очень острой. Потом ее глаза прояснились.