Единственная

Бейшир Норма

Джордан стоял посреди комнаты, набычась.

— А-то думал, ты выполняешь свои чертовы деловые обязанности сама! — съязвил он.

— Но это и есть часть моей работы.

— Ах, часть! — передразнил ее Джордан. — Вчера часть — это телеинтервью, сегодня часть — посещение книжных магазинов, что завтра, Слоун?

— Ничего не могу тебе гарантировать! — Слоун уже орала в тон ему. — Возможно, и завтра, и послезавтра. Ведь я ничего не имею против твоей чертовой игры, но не потерплю, чтобы ты мешал моей чертовой работе!

— Я ей мешаю! — Джордан нервно рассмеялся. — Тебе никто

помешать не сможет. Бульдозер, а не женщина! — И Джордан хлопнул дверью с такой силой, что вешалка сорвалась с крючка и грохнулась на пол.

Слоун была уверена: встреча-ленч с журналистом будет скомкана. Как ни старалась она отвлечься, пококетничать, вдуматься в вопросы журналиста, — ничего не получалось. Она думала только о размолвке с Джорданом.

Джордан протянул груму треснувшую клюшку — результат неудачного удара, мощного, но совершенно бессмысленного. Аукнулся сегодняшний конфликт со Слоун.

Взяв новую клюшку, Джордан вернулся на поле. Вошел в игру, но мысли витали далеко: утром он не должен был так распускаться. Наговорил черт знает что!

И ведь вовсе не собирался на нее нападать. Опять эта чертова Джилли испортила все, именно она посеяла в его душе сомнения!.. Или он в самом деле ревниво относится к успехам Слоун?! Да нет же, искренне восхищался ее успехами, даже гордился, что такая женщина любит его. Но в самом дальнем тайнике души… если покопаться… Не запрятан ли там страх, дурное предчувствие, что ее карьера, ее книги когда-нибудь отберут у него Слоун? Слишком сильно ее влечение к славе, оно пьянит ее больше, чем любовь к нему. Джилли высказала, по сути, то, в чем он боялся признаться себе: «гоняла», конник не сумеет осчастливить ее, автора популярных книг. Что его популярность по сравнению с ее ошеломляющим успехом?..

Впервые местом свидания таинственные собеседники избрали не бар, а маленький, хотя и многолюдный парк. Они шли рядом, нога в ногу, шли довольно быстро для просто прогуливающихся людей.

— Принес деньги?

— Я слово держу. — Говоривший выудил из кармана толстый коричневый конверт и протянул своему спутнику. — Посчитай.

— Полагаюсь на твою честность. Да и неудобно — тут кругом полно народу.

— Я расплатился!

— Да, спасибо.

И они разошлись. Исполнитель долго еще смотрел вслед своему заказчику. Чего он все-таки добивался?

Книга третья

БУБНЫ

Нью-Йорк, май 1987

Слоун блаженно потягивалась под стеганым шелковым одеялом. Ее успокаивали и шум душа, и перекрывающая его песенка про ковбоя, которую во все горло распевал Джордан. Прекрасно: ей достался мужчина, который не меняет своих привычек в любых условиях. В его душе всегда будет звучать ковбойская песня. Без подарков в коробочках из-под «Крекер Джека» Джордан уже не Джордан, как и без китайской кухни и старых фильмов.

Но в нем много и непредсказуемого, — чего стоит та его австралийская реакция на деловой ленч Слоун. Правда, больше ничего подобного не случалось. Что же это было? Слоун подозревала, что Джордан слишком самолюбив

и обидчив. В этом разгадка. Слава Богу, лишь однажды она почувствовала на себе силу его гнева. Не приведи, Господи, повториться такому. Не может же он завидовать ее успеху, популярности, ее гонорарам, которые выше его заработка.

Слоун думала о предстоящем замужестве: мы оба ждем многого от брака. Я буду рада, что наконец исчезнет с горизонта Джилли, а с ней исчезнут и все неприятности, которые она приносит. Джордан, наверное, надеялся, что они чаще будут вместе.

Слоун блаженно улыбнулась: а что, если махнуть на все рукой и обосноваться в Мунстоуне — все проблемы разом разрешились бы. И жили бы мы тихо, мирно и счастливо до самой старости. Мечты, мечты… Хорошо, что они учатся уступать друг другу.

В Сиднее после размолвки он заявил в тот же вечер:

— Слоун, я вел себя как последний дурак.

— И я так считаю.

— Не сдержался, прости. К тому же — мы проиграли. Но не в этом причина. Просто я не переношу наших разлук.

— Но ты ведь знаешь, что и я…

— Погоди, дай мне договорить… Я тебя очень люблю, Слоун, поэтому меня бесит даже мысль, что твоя или моя работа могут нас разлучить. Я боюсь этого. Хотя, наверное, страхи мои смешны.

— Джордан, я тебя тоже люблю.

— Я верю тебе, Слоун.

Появление Джордана на пороге спальни вернуло Слоун из воспоминаний к реальности.

Джордан, стоя у кровати, растирался полотенцем. Слоун, расшалившись, дернула полотенце к себе — Джордан сопротивлялся. Завязалась шутливая борьба, кончившаяся, конечно, тем, что Джордан повалился на постель и стал стаскивать со Слоун одеяло. Но ей удалось завладеть полотенцем и зашвырнуть его в угол.

— Вот чего тебе делать не стоило, женщина, — с напускным гневом прорычал Джордан.

— А я бы на твоем месте решила иначе. — Глаза Слоун искрились смехом, и, целуя, она повалила его на себя.

— Ммм… очень может быть, что ты права, — проворчал Джордан, оценив ее решимость.

Итак, дело сделано. Джордан повесил трубку и удовлетворенно откинулся в кресле. Хильер отпускает его на несколько недель. И замена подыскана с легкостью, которой, признаться, Джордан не ожидал. Вместо него будет один француз, тот самый, который забил им тогда девять мячей в Палм-Бич. Хильер просто решил воспользоваться отсутствием Джордана и посмотреть, на что способен новичок. Впрочем, Джордану казалось, что на самом деле Хильер просто ищет замену Лэнсу, который стал совсем плохо играть после того несчастного случая.

Лэнс… Мысли о бывшем друге вытеснили все остальные. Да, проклятый развод здорово подкосил его; Лэнс должен теперь наступить на себя, иначе ему — конец. В таком физическом и эмоциональном состоянии — Джордан вспомнил их последнюю стычку — он ни на что не способен.

Господи, а какая была прекрасная пара, Лэнс и Паула, — их любовь началась еще там, в Виргинии, в колледже. Глядя на них, Джордан верил, что возможна долгая и счастливая совместная жизнь не в сказке, а наяву. Но сказка кончилась. И причина конфликта — их работа. У него — одно, у нее — другое, теперь разбежались в разные стороны.