Единственный свидетель
Шрифт:
— Где же теперь пропавшие документы?
— Никто не знает. Они нигде не всплывали.
Либо они просто пропали — сгорели, утонули — либо кто-то их спрятал и ищет покупателя, стараясь обеспечить при этом свою безопасность.
А может, таинственного похитителя давно уже нет в живых — надо признать, что работа у него опасная, нарушить планы самого Руиса Эспиносы — страшнее, чем отнять кусок мяса у голодного тигра. Мы зашли в тупик. Открытия вашего отца у Эспиносы нет, это нам удалось выяснить точно. Я хватаюсь за любую соломинку и хочу узнать — не осталось ли после вашего отца документов
— Не думаю. В последнее время наука в России была не в почете, отец собирался уезжать надолго, хотел искать в Европе постоянную работу, думаю, он все взял с собой.
— Ну что ж, во всяком случае вашим близким там, в России, ничего не грозит, а я рад, что познакомился с такой очаровательной девушкой, — галантно произнес Клод.
— Неужели больше ничего нельзя сделать, чтобы отомстить за смерть родителей? — воскликнула Лена. — Клод, вы можете мне доверять.
— Тогда еще последний вопрос. Мы как следует потрясли того журналиста, что заварил в свое время эту кашу, и он вспомнил, что в то время, когда погибли ваши родители, он говорил как-то с одной русской, она была в Париже как турист, и когда в разговоре промелькнуло имя профессора Барташова, она слишком заинтересовалась. Взгляните на эту фотографию — где вы ее встречали?
Клод достал из бумажника небольшую цветную фотографию. Лена взглянула, и ей показалось, что столик, да и все кафе покачнулись, как будто вдалеке прошел Годзилла. На фотографии была Светлана Строганова в шикарном туалете на каком-то приеме.
— Я ее знаю. Это Светлана Анатольевна Строганова.
Клод согласно кивнул.
— Мы ее вычислили, что вы еще можете мне рассказать про нее?
— Не имею представления, как она может быть связана с моими родителями, в России они не встречались.
— Вот как.., и все же, связь должна быть. По моим сведениям, эта женщина несколько дней назад прилетела в Лондон. Мы за ней следили, но она бесследно исчезла.
В Лондон? Значит, Светлана таки ее выследила? Лена не знала, что и подумать. Если Светлана прилетела следом за ней в Лондон, то почему она позволила Лене получить деньги и не попыталась остановить ее? И куда она могла пропасть? Выжидает, но чего? Ведь до денег ей уже не добраться. Кстати, не факт, нужно срочно предпринять некоторые шаги.
— Вы уверены, что этой женщины нет в Париже? — с тревогой спросила Лена. — Она могла приехать по чужим документам…
— Исключено, ее узнали бы по фотографии, — твердо ответил Клод.
Он убрал фотографию Светланы, испытывающе посмотрел Лене в глаза, но ничего не спросил.
— Прощайте, Лена. Так или иначе, работа продолжается, я надеюсь, рано или поздно мне удастся зацепить Эспиносу.
Неожиданно Лена, повинуясь внезапному порыву, схватила Клода за руку и воскликнула:
— Клод.., можно мне вас так называть?
— Разумеется, я сам хотел просить вас об этом.
— Понимаете, мне попали в руки достаточно большие деньги.., это долгая история.., криминальная, но я ни в каких преступлениях не замешана. И сейчас я, как ни странно, богата, очень богата. И я хотела бы, чтобы ваша организация приняла от меня часть этих денег.., не удивляйтесь.., вы говорили, что у вас проблемы с финансированием. Так я вам предлагаю миллион долларов..,
Клод смотрел на нее с изумлением. Откуда у приличной скромной русской девушки могут быть такие деньги?
— Вы.., вы получили их за архив вашего отца?
— Нет, я вам кое-что расскажу, раз уж вы были со мной откровенны. Мы встречались с этой женщиной, Светланой Строгановой, в России. Вернее, с ее мужем, я работала в его банке.
Светлана с мужем и еще с одним человеком задумали ограбить банк, с помощью хакера они перевели криминальные деньги в Лондон. Мужа своего Светлана убила, помощника тоже. Меня втянули в эту историю без моего ведома. Я им была нужна как свидетель. Крови на моих руках никогда не было, совершенно случайно ко мне попали номера счетов в лондонском банке. Там, в России, мне удалось ускользнуть от Светланы, она прилетела за мной в Лондон, но куда потом делась — не представляю. Теперь я нахожусь на распутье. Я не могу вернуться в Россию — там меня убьют бандиты, у которых похищены деньги. Причем, даже если бы я и отдала им деньги, в живых они меня все равно бы не оставили — я слишком много знаю про них. Эти деньги нужно использовать во благо, на них можно сделать много полезного, если бы они помогли вам разделаться с убийцами моего отца — я была бы счастлива!
Клод смотрел на Лену задумчиво:
— Пожалуй, это действительно верное решение — использовать преступные деньги на борьбу с преступниками… Не скрою, нашей организации очень пригодится такой дар. Могу ли я со своей стороны для вас что-то сделать?
— Можете. На родину в Россию мне пути нет.
Там меня ничего не ждет, кроме неприятностей.
Но здесь, во Франции, да и везде, я не смогу жить с такими документами. Откровенно говоря, паспорт фальшивый, сейчас к русским везде относятся настороженно, поэтому не могли бы вы помочь мне с документами? Конечно, я понимаю, это не совсем законно, но у вашей организации должны быть возможности.
— Это мы уладим. Такая служба в нашей организации существует и работает профессионально. Все наши сотрудники действуют под чужими именами…
— Значит, и вы не Клод Арно? — засмеялась Лена.
— Откровенно говоря — да. Документы у нас делают очень хорошо, и благодаря поддержке правительства они заносятся во все базы данных, так что никто не сможет назвать их поддельными. Давайте встретимся здесь же через два дня, я надеюсь к этому сроку подготовить все необходимое. Подданной какой страны вы хотели бы стать?
— Наверное, какой-нибудь англоязычной, ведь я знаю только английский… А вы что посоветуете?
— Что вы скажете об Австралии или Новой Зеландии?
— Я очень плохо их себе представляю.
— Зато Австралия далеко, никто не станет вас проверять.
— Уговорили! — улыбнулась Лена.
Следующие два дня Лена отсыпалась в отеле, часами нежилась в ванне, смотрела телевизор и думала, куда могла деться Светлана Анатольевна Строганова. Теряясь в догадках, она все же решила, что с бывшей женой Александра случилась какая-то неприятность, иначе она ни за что не дала бы Лене уйти с деньгами. Это еще больше укрепило Ленино решение — как можно скорее избавиться от бандитских денег.