Еду в сад

Петрушевская Людмила Стефановна

Лика (перебивая). Но они столь деликатные и тонкие люди, что сами ни о чем не напоминали, не просили ничего. Ни слова из ее груди, лишь бич свистел играя. Единственно, чего они не хотят, это жить с Катей. Катя им чуждый элемент, она боролась за жизнь и всюду скрывала насчет врагов народа родственников, чтобы прокормить маленькую дочь. Когда ее вызывали к тому же майору Дееву, она ляпнула, что они были невменяемые и не отвечали за себя. Не знала, что не требуется никаких оправданий. Хотела их опять

выгородить, как в тридцать восьмом.

Звонок.

Эра, это они, возьми там кашу, я уже не успеваю.

Эра достает из-за дивана кастрюлю, уносит. Входят

Катя и Лора.

(Закрыв лицо.) Кто это? Кто? Дорогие! Я ничего не вижу! (Плачет.) Ослепла!

Катя (плачет). Лика, дорогая, здравствуй! Это я, Катя, с дочерью!

Лика (мгновенно просыхая). Ты меня напугала! Фу как напугала!

Катя. Это моя Лора! (Почти кричит.) Лора! Помнишь?

Лика. Я слепая, но не глухая. Можешь не кричать.

Катя. Я так рада! (Целует Лику.) Как ваша поживает Олечка? Она поступила в институт? Моя Лора поступила в стоматологический! Изучает череп и кости! А где Олечка? Оля! К тебе пришла сестра!

Лика. Она занята, она готовится к экзаменам.

Входит Оля. Обе девушки становятся по противоположным сторонам сцены.

Катя. Олечка, ты помнишь Лорочку? Твоя троюродная сестра.

Оля отрицательно качает головой.

А Лора тебя помнит.

Лора отрицательно качает головой.

Лика. Сижу здесь слепая совершенно, не говоря уже о том, если закрыть левый глаз (закрывает ладонью). Вот! Вот и результат! Ничего не вижу!

Катя. Надо обратиться к глазнику.

Лика. Катя, ты знаешь нашу жизнь. Ем я одни объедки, потому что они оставляют кучу продуктов. Кто голодал, тот не оставляет.

Катя. Я ничего не оставляю. Лора тоже ест все под корень. Конфеты уничтожает. Я буквально прячу.

Лика. А свиней подбирать за ними нету. Они оставляют, все испортится, тогда в ход иду я. Ем одно прокисшее и подгорелое. Покупают, готовят, потом оставляют по полкастрюли. А сами варят заново. У нее как кастрюля пригорела, бац! Она покупает новую. А я вынуждена хлебать предыдущее.

Катя. Зажрались.

Лика.

Нет, ни в коем случае нет, просто им всем некогда! Саша, когда дома, отсыпается на всю жизнь. У Эры тысяча всегда отговорок, никогда не ест. Она веселый кощей. Дети вообще ничего не едят, когда болеют, а когда здоровые – они едят в садике черт-те чего. А у Олечки, посмотрите, абсолютно нет фигуры, а ведь ей уже семнадцать лет, восемнадцатый.

Катя. Да, у нее еще не прорезалась фигурка.

Лика. Нет, фигура-то у нее божественная, она сложена как танагрская статуэтка, Эра тоже была такая в ее годы. Но у Эры был зад, а у Олечки нету.

Катя. Ну-ка, ну-ка. (Смотрит.) Есть, есть.

Лика. Его нет!

Катя. А моя Лора мучается от своей фигуры вообще. Скажи, Лорочка. Она молчит. Она считает, что она квадратная.

Лика. Немного того.

Катя. Смешные девочки. Они чем-то похожи. Олечка и Лорочка, ну-ка, кто выше? Ну-ка встаньте спиной друг к дружке.

Девушки не двигаются.

Лика. Они не могут быть похожи, так как Олечка похожа на красавца Сашу.

Катя. Все-таки что-то родственное есть. В щеках что-то.

Лика. Это ложное впечатление.

Катя. Они одно поколение.

Лика. Это не в счет, не в счет.

Катя. Я была в молодости сложена как богиня, все меня находили интересной. Один скульптор мне сказал: «Всю жизнь ходите на каблуках. У вас фигура богини».

Лика. Нет, ты не в нашу родню, ты в папу своего удалась, в Василья. А наша Олечка – вылитый красавец Саша. Саша и Эра – пара красавцев.

Катя. Когда Лора приходит к своему отцу, к Сулимову, на кафедру, все говорят, что она вылитый Сулимов. А вообще никто не знает, что она похожа на меня в юности. А я была как богиня, но никто этого не замечал, кроме скульптора Пискарева.

Лика. Напомни, что за Сулимов такой.

Катя. Мой муж.

Лика. У тебя был разве муж?

Катя. Сулимов.

Лика. А разве Сулимов на тебе женился?

Катя. Потом-то да.

Лика. Помню, Нета жаловалась, что Катя ждет ребенка от неведомо кого. Мы к этому легко отнеслись, не осуждали.

Катя. Я не хотела за него выходить, обиделась. А когда меня на собрании прорабатывали как члена семьи врага народа, Пискарев встал, посторонний человек, и сказал, что готов на мне жениться, и тогда Сулимов взял свои слова обратно, его забрало за живое. Он ведь на этом собрании отрекся от связи с врагом народа. А у меня уже пузо было! Сулимов заревновал и после собрания со мной расписался. А я его презирала. Но ты знаешь, как глупые девчонки выскакивают замуж! У Олечки уже небось есть кто-нибудь. Олечка, пойдешь замуж?