Ее любовная связь
Шрифт:
Она устраивалась рядом, обнимала его. Эти ночные бодрствования предоставили ей достаточно времени, чтобы разобраться в себе и проанализировать глубину чувства, которое она испытывала к этому храброму человеку. Правда состояла в том, что Зено заботился о ней несравненно больше, чем Томас за всю их супружескую жизнь. На миг это открытие испугало ее сильнее, чем мучительные хрипы из вздымающейся груди Зено.
На четвертый день лихорадка отступила. К утру пятого вместе с взошедшим солнцем в сердце
— Хотите, чтобы я сюда помочился?!
За ширмой Зено решал насущные задачи жизнедеятельности.
Сиделка Мэри Юнис, стоя слева от кровати, с профессиональной убедительностью уговаривала больного:
— Мистер Кеннеди, представьте, что вы стоите под водопадом, струи обильно стекают на ваше тело…
Послышались льющиеся звуки.
— Черт подери!
Зено осторожно передал стеклянный сосуд доктору, который поднес его к свету.
— Хорошая прозрачность, цвет — светлый, следов крови нет.
Лучше бы добрый доктор говорил потише! Конечно, Кэсси делает вид, что ее это не касается, но Зено знал, что она сидит за перегородкой и внимательно прислушивается к каждому слову. Зено готов без сопротивления подвергаться самым неприятным медицинским процедурам, лишь бы убедить ее, что он выздоравливает. Может быть, тогда она не будет так отчаянно беспокоиться.
— Попробуем вас усадить на кровати.
С помощью своей бесценной сиделки Зено выпрямился так, что она смогла размотать повязку на его ребрах.
Доктор слегка надавил на рану. Зено резко втянул в себя воздух — боль была еще очень острой.
— Постарайтесь медленно вдохнуть, пожалуйста. — Генри Эрскин сунул в уши стетоскоп и стал выслушивать пациента. — Еще раз, пожалуйста.
Он передвинул холодный металлический кружочек в другое место грудной клетки. Каждый вдох заставлял Зено морщиться.
— Извините, Зак.
Доктор шагнул назад, сложил ширму и просиял:
— Поразительно! В легких абсолютно чисто. Твой сыщик еще поживет и поработает на благо короны, Кэсси.
— Слава Богу, сэр, — пролепетала, входя в комнату, экономка Зено и от восторга обняла доктора Эрскина.
— Согласен, миссис Вулсли. И я думаю, пора его гнать отсюда. — Доктор Эрскин достал из кармана часы. — Я действительно полагаю, что можно отпустить его домой под вашу опеку. Думаю, и Кэсси забежит на него посмотреть. — Он похлопал по плечу взволнованную экономку и весело подмигнул дочери. — Вы обе должны посмотреть, как сиделка перевязывает ему ребра. Это надо будет делать еще несколько дней.
Мэри Юнис развернула несколько мотков бинта. Кэсси поднялась со стула и стала рядом с миссис Вулсли, чтобы понаблюдать за перевязкой. При этом
— Доброе утро, Зак, — улыбнулась она, и Зено почувствовал себя исцеленным.
Если бы не заживающий след от пули в боку и не сломанные ребра, он подхватил бы ее на руки при всех, включая сиделку.
— Как врач, скажу вам, что здоровое тело в основном излечивается само, почти без помощи чудес современной медицины. — Доктор Эрскин открыл историю болезни. — Я прописываю ему еще несколько дней отдыха, после чего он сможет вернуться на службу.
— А что касается сломанного носа, — в дверях появилась Оливия Эрскин со склянкой мази в руках, — то, я полагаю, он скоро срастется и будет достаточно прямым.
— Достаточно? — нахмурился Зено.
Оливия отступила на шаг и, склонив голову набок, посмотрела на пациента.
— Мне кажется, он очень мило выглядит с перевязанным носом и красно-зелеными мешками под глазами.
Зено повернулся к Кассандре.
— Достаточно прямой? — переспросил Зено у Кассандры.
— Ничего страшного, — успокаивающим тоном проговорила она. — Небольшая припухлость у переносицы.
Насмешка в ее голосе заставила его схватить Кэсси за руку и поцеловать ей ладонь. Мамаша Эрскин выразительно приподняла бровь, передала склянку Кассандре и присела на краешек постели.
— Ушибы смазывать настойкой арники. — Она осторожно удалила с носа нашлепку. — Это мой собственный препарат. Я обнаружила его во время экспедиции в Грецию. Цветы арники чудесным образом исцеляют поврежденные ткани. В Средиземноморье их используют уже многие века.
Она осторожно прощупала нос Зено.
— Воспаление спадает. Так что к воскресенью моя дочь получит назад своего мужественного домовладельца.
Она снова перевязала нос.
Зено старался не морщиться, когда все четыре женщины, включая сиделку, стали переодевать его в ночную рубашку.
— Не очень-то мне нравится быть пациентом. Люди носятся с тобой, а сами говорят о тебе в третьем лице, как будто ты неодушевленный предмет.
Он откинулся на гору взбитых подушек и поймал сочувственный взгляд доктора Эрскина, который что-то писал в истории болезни.
— Мы проведем этот уик-энд дома. Приезжайте к нам в Мэрфилд, Зак. Отдых и деревенский воздух пойдут на пользу вашим легким. Пожалуй, я даже могу разрешить вам небольшую прогулку верхом. Конечно, никаких прыжков через соседские изгороди, а вот спокойная иноходь по дорогам Суррея — как раз то, что надо.
Зено покачал головой:
— Боюсь, меня ждут горы бумажной работы. Может, когда я с недельку поработаю…
— Глупости, Кеннеди. Вы проведете уик-энд с Эрскинами, — заявил Мелвилл, появляясь в дверях палаты.