Ее настоящее имя
Шрифт:
– Есть одна зацепка – «Форд Фьюжен»...
– Ты представляешь себе, сколько в Москве этих «Фордов»?
– Представляю – много. Но можно сузить круг до тех, которые застрахованы в компании «Мост». У черной тачки на заднем стекле была рекламная наклейка этой страховой компании.
– Ха! Рекламная наклейка, – Катька снова стала надо мной посмеиваться. – У меня на машине тоже есть рекламная наклейка, только я в той страховой компании уже два года не страхуюсь. Понимаешь, ее отдирать сложно.
– Ну, еще мне
– Ну так не фамилия же! Да, Таня, блажен, кто верует! Знаешь, я в Москве уже четвертый год, но до сих пор поражаюсь масштабам этого мегаполиса. Наш Тарасов по сравнению с Москвой – деревня. А здесь все по-крупному, другие расстояния, другие бабки... Вот я в Тарасове свою квартиру наконец-то продала, а здесь на эти деньги шкаф в прихожую купила, ну, еще кое-какие мелочи... Слушай, а что это ты в шарфе сидишь? Горло, что ли, болит? Так мы его клюквенной настоечкой полечим...
– Ну, не сейчас же! – отмахнулась я.
– Конечно, не сейчас, а вечером. Мое предложение такое – наплюй ты на это расследование, отдыхай, веселись! Я тебе здесь такую культурную программу устрою, – Катька аж закатила глаза. – Помнишь Суздальцева, Гаазе, Белко? Они тоже в Москве обосновались. Знаешь, из них такая великолепная троица получилась – следователь, прокурор и судья! Я – адвокат, ты – частный детектив. Короче, юристы всех мастей... Слушай, давай организуем вечер встречи выпускников, сегодня же закажем столик в ресторане... Думаю, нам будет о чем поговорить. А ты как думаешь?
– Кать, я так не могу. Я работать сюда приехала...
– А оно тебе надо! Работать... Шарфик, я смотрю, ты не просто так на шею намотала... Синяк на подбородке маскируешь... Ой, Танька, Танька!
– Что – Танька? – Я была уже не рада, что встретилась с Перепелицыной.
Жизнь в столице здорово изменила ее – появился какой-то снобизм, да и вульгарности добавилось. А еще мне показалось, что мой визит стал ее раздражать, она то и дело отпускала в мой адрес едкие шуточки и язвительные замечания. Я пока все это терпела.
– Откровенно говоря, ты, Танюха, меня здорово удивила, когда занялась частным сыском... Не бабское это дело! Лучше уж адвокатура! Во всяком случае, мне морду еще никто не бил.
«Не волнуйся, у тебя все еще впереди», – съязвила я про себя, хотя, в сущности, мне было не до смеха. Кое в чем Катька была права – информации для того, чтобы найти Кривцову-Верещагину, пока что имелось ничтожно мало.
– Знаешь, я не против того, чтобы встретиться с нашими в ресторане. Но это потом, перед отъездом. А пока мне надо куда-то шмотки свои бросить. Посоветуй какую-нибудь гостиницу.
– Ну зачем же гостиницу! Я же обещала тебя пристроить, значит, пристрою. У моего мужа есть тетка, Ирина Вячеславовна, старая дева, немножко с придурью, но ужиться с ней можно. Квартира у нее
Моя профессиональная добросовестность решительно восставала против этого предложения, поэтому я категорично мотнула головой и сказала:
– Нет! Как это я вернусь в Тарасов, не найдя Соню? Что я клиенту скажу?
– Наврешь профессору, что искала его маникюршу, но не нашла, в чем, собственно, нет ничего удивительного. В крайнем случае, вернешь ему неустойку, и вся недолга! Думаешь, я все дела выигрываю?
– А что, не все?
– Пунктирно, – Катька откинулась на спинку кресла и закатила глаза к потолку. – Раз на раз не приходится. Но я не расстраиваюсь из-за профессиональных неудач, и поток клиентов ко мне не иссякает. Порой попадаются такие ценные экземпляры...
Вообще-то, Катькино признание меня не слишком удивило. По правде сказать, все таланты, отпущенные свыше Екатерине Перепелицыной, сводились к одному – она могла закадрить почти любого мужика. Я помнила, как моя однокурсница часами воодушевленно болтала с представителями сильного пола о сущих пустяках, а они завороженно смотрели ей в рот.
Однажды Катьке взбрело в голову, что она хочет быть москвичкой, и она ею стала, но, выйдя замуж за коренного жителя столицы, девичью фамилию, однако, не сменила. Я поняла, что адвокатский кабинет для нее – это всего лишь место, где можно завязать новые знакомства. А вот для меня работа частным детективом была всем.
– Знаешь, Катя, а я еще ни одного расследования не провалила, поэтому не хочется портить статистику.
Перепелицына посмотрела на меня как на какое-то чудо из пробирки и вдруг хлопнула в ладоши и завопила:
– Идея! А давай с тобой поспорим! Заключим такое пари: если ты найдешь беглянку, в ресторане я платить за тебя буду, а если не найдешь, то платить за меня будешь ты. На наших однокурсничков рассчитывать не приходится, все трое такие жмоты... Ну что, согласна?
– Согласна. Почему нет? – Мы ударили по рукам, и Катька стала собираться.
Она убрала в сейф какие-то папки, потом позвонила по телефону и отменила встречу с клиентом.
– Ну, чего сидишь, пошли!
Ирина Вячеславовна оказалась не такой старой женщиной, как я ее себе представляла, лет сорока с небольшим, и дурь, о которой предупреждала Катька, в глаза сразу не лезла.
– Ну, проходи, я уже привыкла к тому, что у меня проходной двор, – сказала хозяйка после того, как Перепелицына отрекомендовала меня ей с порога и усвистала вниз по лестнице. – Ты, Таня, прямо с дороги?