Ее особая роль
Шрифт:
Теперь Алексис чувствовала себя хорошо. Вот такой же она приехала в Калифорнию. В те времена она была мила и очаровательна... и стремилась быть искренней. Ах, если бы получать роли в больших фильмах! Она жила бы в родном штате Колорадо, читала бы сценарии дома и вела нормальную жизнь в перерывах между съемками.
Когда-нибудь так и будет! Алексис осмотрелась. Дом напоминал настоящую свалку. Какие-то шарфики, рукава, ремешки выглядывали из переполненных мусорных мешков, выстроенных вдоль стен, на полу валялись неизвестно откуда взявшиеся брюссельские кружева,
На пороге стоял Джад, держа блюдо с пирогом собственного изготовления. Часть коржа была нещадно истыкана вилкой. Верх пирога горбился, бока подгорели, а середина подозрительно проваливалась и дрожала, как болотная трясина.
— Что это? — Алексис с удивлением воззрилась на чудо кулинарного искусства. Однако повар выглядел настоящим красавцем в узких джинсах и бледно-зеленом джемпере. Кроме того, глаза Джада так лучились, что ее сердце затрепетало пойманной птичкой. Алексис опустила глаза, чтобы скрыть свои чувства, и едва не расхохоталась.
— Скромный пирог, — сообщил Джад. — Тебе от меня.
— Очень скромный, — произнесла она, любуясь столь изысканным подношением. — Что, по-твоему, я должна с ним сделать?
— Принять его... и меня вместе с ним. Я пришел принести извинения. — Джад искренне раскаивался. — Я вел себя как мальчишка, как грубый, невоспитанный подросток. Прости меня, Алексис. Теперь я знаю, как сложно помешать репортерам. С этим ничего не поделаешь. Был рядом с тобой и не заметил их. Я несправедливо обвинил тебя.
— У папарацци есть такие телеобъективы, которыми они могут сделать снимок, находясь даже очень далеко от тебя.
— Я знаю. — Джад посмотрел на пирог. — Так ты принимаешь мои извинения и мой пирог?
— Ты испек его сам? — спросила Алексис.
— Как видишь...
— Ну что ж, придется попробовать. Правда, не знаю, вдруг это опасно для жизни... — насмешливо засомневалась Алексис.
Она впустила Джада и закрыла дверь. Он с изумлением осмотрелся вокруг.
— Что здесь происходит? Распродажа? И что на тебе надето? — Он уставился на ее ботинки.
— Разбирала шкаф, — объяснила Алексис. — Я делаю это всякий раз, когда собираюсь что-то изменить в своей жизни. Знаешь, новую жизнь не начинают со старьем.
Джад поставил пирог на стол.
— Я тоже старье?
— А как ты думаешь?
Вместо ответа Джад обнял Алексис и поцеловал в губы. Этот поцелуй, одновременно страстный и нежный, неистовый и ласковый, не оставлял никаких сомнений относительно чувств Джада.
— Я думаю, что ты скорее новое, чем старое, — шепнула Алексис, взяла пирог и понесла
Джад отправился следом.
— Брайан сказал, что ты уезжаешь в Колорадо.
— Я хочу навестить свою семью.
— А потом?
— Потом я хотела сняться в кино, но не знаю, получится ли.
Алексис ткнула ножом в пирог, поковыряла твердый корж и нахмурилась.
— Трудная задача — разрезать твой пирог. Не думаю, что я с ней справлюсь.
— А ты сними верхний корж.
Алексис в недоумении посмотрела на него. Чего он добивался, преподнося ей пирог, который нельзя даже разрезать? Джад молчал. Алексис, пожав плечами, сделала так, как он советовал: сняла верхний корж и ахнула. Пирог был наполнен камнями! Алексис взглянула на Джада, не понимая.
— Я чувствую себя тупым и твердолобым, как эти камни, — смущенно сказал он. — В душе я был уверен, что ты не знала, что вас с Брайаном фотографируют, но... я плохо представлял, на что способна бульварная пресса, какой грязью она обливает честных людей. Мне жаль, Алексис.
— Да, папарацци ведут себя в высшей степени безобразно. Они уверены в полной безнаказанности. Ты, наверное, видел нашу фотографию возле клиники.
Джад огорченно кивнул.
— Я принес тебе еще вот это, — многозначительно и торжественно сказал он.
Алексис развернула газету с опровержением. Она прочитала статью и взглянула на Джада. Ее глаза туманились слезами.
— Спасибо.
— Это самое меньшее, что я мог сделать. Жаль, конечно, что я не сумел заставить их набрать опровержение самым крупным шрифтом на первой полосе, но по крайней мере они признались во лжи.
Алексис с благодарностью улыбнулась.
— Есть еще одна причина, по которой я заполнил пирог камнями. Они символизируют еще одно событие в моей жизни.
— Ты имеешь в виду тот случай с Брайаном и Энди, когда они попали камнем в мою машину? — осторожно предположила Алексис.
— Да. Видишь ли, я думаю, что именно в этот день я влюбился в тебя, Алексис. Это правда. Я люблю тебя. То, как ты улыбаешься, как ты разговариваешь с Брайаном. Я люблю тебя всю, и я не хочу жить без тебя, — ласково закончил мужчина.
Она обняла его за шею и нежно прильнула.
— Я тоже люблю тебя, Джад. — В доказательство Алексис наградила его долгим жарким поцелуем.
— А как быть с моей работой?
— Она имеет свои преимущества и недостатки, — философски заметил Джад, — так же, как и моя.
— А что, если я захочу переехать в Колорадо?
Джад улыбнулся.
— Ты забыла? Я пилот. Расстояние между Калифорнией и Колорадо не такое уж и большое. — Джад нашел ее губы и легко коснулся их, прежде чем добавить: — Я думаю продать службу спасения. Работа отнимает слишком много времени и сил у того, кто намерен посвятить себя сыну и жене.
— Жена? Ты подумываешь о свадьбе?
— Я надеюсь, что смогу убедить одну мамочку-притворщицу стать настоящей женой и матерью.
— Может быть, кто-то уже пробовался на эту роль и не получил отказа? — лукаво спросила Алексис.