Её телохранитель
Шрифт:
— Ты обвиняешь меня во вмешательстве, — недоверчиво произносит он.
— Не знаю, как ещё можно описать то, что произошло здесь тридцать секунд назад.
— Ну, это просто нечто, слышать от женщины, которая поступила также.
— Что я сделала?
— Хватит нести чушь. Я знаю, что ты заплатила за дом моих родителей, — рычит он.
Моё лицо вспыхивает.
— Феликс такой болтун, — бормочу я.
— Почему ты вмешиваешься
Я пожимаю плечами.
— Это не так уж и важно.
— Вот именно так и говорят избалованные богатые девчонки.
— Я не это имело в виду, — я начинаю волноваться. — Это важно. Я имею в виду, для твоих родителей. Но не для меня…
Лицо Макса темнеет.
— Ты определённо не улучшаешь ситуацию прямо сейчас.
— Ну, ты даже не должен был узнать, — протестую я.
— Всё равно не лучше.
— Я подслушала твой разговор по телефону, ясно? Ты здесь в Протровии — здесь, охраняя меня — из-за своих родителей.
— Мы не нуждаемся в твоей благотворительности, — выплёвывает телохранитель.
— Ты думаешь, что это была благотворительность? — спрашиваю я. — Будто мне жаль тебя или что?
— Это ты мне скажи, принцесса, раз раздаёшь дома.
— Это было… — мой голос затихает, потому что у меня нет объяснения моему поступку. — Понятия не имею. Я просто сделала это. Не сильно задумываясь, честно.
— Ты не думала об этом? Должно быть, приятно иметь столько денег, чтобы не думать о погашении закладных. Так что, у тебя это привычка, покупать дома для семей своих работников?
Я стону от разочарования.
— Это был подарок, вот и всё. Ничего серьёзного. Может, я хотела сделать что-то приятное для разнообразия. Может, я не хотела быть избалованной девчонкой, которой ты меня считаешь.
— Зачем? — Макс смотрит на меня прищуренными глазами.
— Эм, я не знаю, хорошо? — выпаливаю я, пренебрежительно махнув рукой. — Ты здесь, в Протровии, потому что делаешь что-то хорошее для своих родителей. То, что делает тебя хорошим сыном.
— И что? Моя семейная ситуация не твоё дело.
— Я и не думаю, что это моё дело! — восклицаю я, и мой голос эхом разносится по коридору. — Я ничего не хочу о тебе знать. Я спрашивала о тебе что-нибудь? Нет. Я просто думаю, что тебя не стоит удерживать здесь, потому что ты обязан заботиться о них.
— Это твой способ заставить меня уволиться? — спрашивает он.
— Увольняйся или нет, оставайся или уходи, Джеймс. — Я пренебрежительно машу рукой и стараюсь звучать, как можно более непринуждённо. — Мне всё равно.
— Тебе всё равно, — эхом отзывается он, изучая моё лицо.
— Совершенно верно. Мне нужно объяснить тебе это более подробно?
Уголки губ Макса приподнимаются.
— Ты лжёшь, принцесса. Притом ужасно, что странно,
— Я отличный игрок в покер и понятия не имею, о чём ты толкуешь.
— О да, ты понимаешь. Ты не хочешь, чтобы я уходил. Ты хочешь меня здесь.
— Я, конечно же, не хочу.
— Да, хочешь. Ты хочешь, чтобы я остался. Вот что означает покупка дома.
— Это абсурдно, — говорю я, закатывая глаза. — Я могу в любой момент тебя уволить, и, наверное, так и должно быть, потому что ты находишься здесь наедине со мной посреди туннеля…
— Ты хочешь, чтобы я остался, — повторяет Макс. — Тебе нравится, когда я рядом и указываю тебе, что делать.
— Ты бредишь.
— Ты никуда не пойдёшь с Финном Ашером, — неожиданно заявляет телохранитель.
— Я пойду куда захочу, чёрт возьми, — раздражённо возражаю я, стараясь не обращать внимания на своё непреодолимое влечение к этому мужчине.
Моему телохранителю.
Самый раздражающий, собственнический телохранитель во Вселенной. Человек, который командует мной, словно я принадлежу ему. Дикарь, который постоянно превышает свои полномочия, и смотрит на меня так, как будто хочет сорвать с меня одежду.
Мне следовало настоять на другом телохранителе, потребовать, чтобы отец прислушался к голосу разума и назначил мне кого-нибудь другого. Кого-то профессионального. Кого-то, кто уважает моё положение и тот факт, что я королевской крови. Кого-то, кто не считает, что лучший способ защитить меня — это перебросить через плечо, как пещерный человек.
— Нет, не пойдёшь, принцесса. Он никуда тебя не заберёт. Он не прикоснётся к тебе руками. Он не прикоснётся к тебе губами. Он, чёрт возьми, не будет смотреть на тебя.
— Он не будет смотреть на меня?! Ты не имеешь права говорить мне, кого я могу видеть, а кого нет.
— Ты слышала меня. Он, чёрт возьми, не будет смотреть на тебя.
— Ты сошёл с ума.
— Я сошёл с ума? Это ты купила дом для моих родителей.
— Это было… Как бы то ни было, я не знаю, что это было. Это не было безумием. Все эти твои собственнические взгляды и твоя фальшивая забота о моей безопасности, соблюдение правил и защита меня… Вот что безумно.
— Скажи мне, принцесса, насколько это фальшиво. — Макс притягивает меня к себе. Его твёрдость прижимается к моей ноге и посылает волну возбуждения сквозь меня.
Я делаю глубокий вдох и приказываю себе успокоиться, но вместо этого слышу, как с моих губ срывается вздох.
Я не из тех девушек, которые становятся слабовольными перед парнем. Я не ощущаю пьянящего возбуждения или бабочек в животе при мысли о влюблённости. На самом деле, я не влюбляюсь. Я не завожу отношения, не говорю «я люблю тебя», не даю милые прозвища и не заговариваю о завтраке на следующее утро, не говоря уже о следующей недели или вечности.