Ее величество попаданка
Шрифт:
— Конечно, ты можешь мне рассказать всё, Мира. Даже не можешь, а обязательно должна. Вдруг я могу тебе помочь…
Ну что ж, значит, судьба. Я взяла герцога за руку, закрыла глаза и потянулась к искре, за которой пряталась моя магия. Ухватила край красной нити — свою силу я себе представляла клубком — и потянула к соединению наших пальцев.
Я не хотела Дыму навредить. И не хотела его напугать. Я не знала, что будет — просто решила показать, что у меня есть магия.
— Я обладаю силой, Дым… — начала исповедь немного дрожащим голосом.
— Что это? — перебил меня герцог, и я распахнула глаза.
Над
— Что-что… Твоя Тьма и мой Огонь встретились и решили развлечься, — устало сказала и только потом вспомнила, что его тьма вообще-то секрет.
Но слово не воробей. Да и вообще, что-то я уже запарилась изображать овцу, поэтому решила пойти ва-банк.
Глава 15
Дым
Первой инстинктивной реакцией Дымтея стало создание «смертоносного праха» — боевого удара некромантов. Многолетняя привычка защищать тайну требовала уничтожить того, кто о ней узнал. Герцог с трудом смог взять себя в руки и утихомирить силу. В этом ему помогла Тьма. Как ни странно, великая шепнула, что Амирана — не враг.
А может, это была не Тьма, а внутренний голос? Дымтей не мог точно сказать. Он ещё не разобрался в тех чувствах, которые вызывала в нем фениксианка. Чувства эти были верховному несвойственны и кардинально отличались от тех, которые он от себя ждал и с какими отправлялся в монастырь Ветреницы. Вместо равнодушного презрения в его душе поселился интерес к девушке. Но это бы ещё ничего. Например, настораживало, что вместо формального исполнения долга и подкупа будущей королевы всяческими благами в виде побрякушек и одежды пришло искреннее желание о ней заботиться. А нежелание обидеть ее домогательствами так и вовсе пугало.
Герцог испытывал из-за всего этого досаду и отправлялся за походным домом теневой тропой с твёрдым желанием этой ночью соблазнить Амирану, сделать её своей любовницей. Он ради этого рискнул пройти теневой тропой до своего замка и выбрал самую лучшую комплектацию дома: с удобствами, кухней и защитой, которую он улучшил тьмой. Всё для создания интимной обстановки.
А теперь он прекрасно понимал, что все его старания напрасны. С Амираной ни в коем случае нельзя сближаться. Это может стать для него фатальным. Но что делать в данный момент, как реагировать на то, что огненная магия в фениксианке жива (теперь он видел и поражался её странному проявлению), Дым тоже не имел понятия. Над этим нужно было крепко подумать. А ещё желательно дождаться доклада Рауха. Вдруг магия сохранилась и в других девушках? Тогда…
Тогда это все пахнет скорой катастрофой.
Из замешательства вывел запах — мясо подгорало. Дымтей убрал руку, и мистический танец Тьмы и Огня прекратился. Герцог в странном оцепенении отвернуться к жарочному артефакту.
— Ну что ты молчишь, Дым? — в голосе Миры он услышал горечь. — Мы больше не друзья?
А что он мог ей сказать? Что, по-хорошему, должен прямо сейчас её уничтожить? Или если не уничтожить, то сразу же, как только они перешагнут порог дворца, отправить ее на запечатывание? Вот только мало того
— Друзья, — медленно выдавил ложь герцог. — Я рад, что ты мне открыла свою тайну, но не рад, что узнала мою без моего разрешения.
— Прости. Ты сам не сильно скрывался.
Что-то в Амиране неуловимо изменилось, и Дымтей уже не думал о ней как о безмозглой дурочке. Теперь он почти полностью был уверен, что девушка играла роль наивной глупышки. Не очень умело, раз он сразу заподозрил неладное.
Интересно, какое отношение к этому имеют монашки?
— Откуда ты вообще узнала о Тьму? Как смогла её определить? Ортания рассказала? Это она спасла твою магию? Что ты ещё умеешь?
Вопросы посыпались из герцога, как монеты из копилки.
Амирана усмехнулась, и в этот момент показалась верховному гораздо старше и мудрее своих восемнадцати лет. Ему захотелось раздеть её и проверить, есть ли на ней иллюзорные руны. Мелькнула мысль, что это вообще не Амирана, а какое-то неведомое существо. Опасное и, возможно, вообще не женского пола.
Дымтей мало знал о ирлингах и их высшей форме — огненных Фениксах, от которых произошли фениксианки. Их изгнали давно. Но кто знает, может, они нашли возможность вернуться?
Герцог незаметно призвал в руку тлен, раз тьма отказывалась вредить Амиране.
— Друзья так себя не ведут, — девушка повела плечами, порывисто села в походное кресло и закинула ногу на ногу. — У меня тоже есть к тебе множество вопросов, Дым, но ведь я не вываливаю их на тебя, да ещё и тоном следователя на допросе.
Нет. Это точно не сиротка, воспитанная монахинями безропотной и покорной невестой короля.
Дым убрал пока тлен, поставил на стол тарелку с мясом и овощами, достал приборы и сел напротив девушки. Вгляделся в неё внимательнее, но ничего нового не увидел. Попытался запустить тьму и более тщательно прощупать — это ведь не вред, должно было сработать, — но… впервые в жизни ему это сделать не удалось. Огонь фениксианки выставил щиты.
— Ты права, — согласился герцог, — очень похоже, что дружбы у нас не выйдет. Давай попробуем выяснить, что выйдет вместо неё. Будем задавать вопросы по очереди. И первым буду я. Кто ты такая и где настоящая Амирана?
Девушка еле заметно вздрогнула, но быстро пришла в себя и, тряхнув головой, посмотрела на него твёрдо. В её глазах мерцал огонь, и Дымтею совершенно не хотелось с ней ссориться, но интуиция подсказывала, что их цели настолько противоречат друг другу, что мир между ними невозможен. А жаль.
Глава 16
Возможно, я совершила ошибку, послушав Феникса и показав Архейскому силу. Он оказался умен и копнул глубже. В самую суть. Но ещё большей ошибки я совершать не собиралась, поэтому про попаданство умолчала. К тому же меня держала клятва, данная монашкам. Это тайна не только моя.
— Я и есть Амирана, а монахини не имеют к моему огню никакого отношения. На моей стороне Феникс. Он меня ведёт наперекор судьбе, как тебя ведёт твоя Тьма.
Говорила полуправду уверенно, больше глупенькой не прикидываясь. От этого разговора зависело многое, и я применила свои деловые навыки.