Её вина
Шрифт:
Выхожу на улицу и вдыхаю прохладный вечерний воздух. На лавочке никого. Только пара пустых бутылок от пива валяется. У кого-то из жильцов громко играет музыка, на фоне слышатся нетрезвые голоса.
Весёленький район, что тут скажешь…
Делаю очередную затяжку и достаю телефон.
Три пропущенных от отца. Как чувствует прямо…
Набираю Захара и осматриваю окрестности. В кустах ловлю какое-то копошение.
Почудилось?
– Алло…
Отхожу ближе к арке, потому что шансон орёт так, что я Троицкого едва слышу.
– Я вышла, не вижу тебя.
Блин, что за мерзкое ощущение. Ощущение, словно за мной кто-то пристально наблюдает. Хотя поблизости никого не видно…
– Три минуты – и я буду.
– Ладно, жду на том же месте, – вздыхаю, глядя на часы.
Сбрасываю и направляюсь в сторону тёмной арки. Подсвечиваю дорогу телефоном.
Где вообще люди? Вымерли все, что ли? Одиннадцатый час – а уже никого. Не по себе прямо.
Стук моих каблуков эхом отдаётся от каменных стен. Когда из-за угла выруливают два подозрительных типа, сразу же срабатывает инстинкт самосохранения. Маски и капюшоны. Они явно не к маскараду готовились…
Рука автоматом залезает в сумку. Но, твою мать… я вспоминаю, что сегодня утром схватила впопыхах другую. Потому что та не подходила к шикарному классическому комбинезону, в который я вырядилась.
Нет нет нет… Только не это! Оса ведь всегда со мной, как же так? Как?
– Стопэ…
Они преграждают мне путь, а я в уме уже прикидываю с чего начать: сперва заорать, а потом ударить или всё же наоборот.
– Чё эт мы такие красивые тут забыли? – напирает на меня тот, что повыше.
– Харэ лирики, – второй, коренастый, делает шаг вперёд.
Я по инерции отступаю назад. Резко дёргаюсь, намереваясь побежать в обратном направлении, но неожиданно врезаюсь в третьего.
– Куда собралась, киска?
– Парни, в чём проблема? – голос предательски дрожит, хоть я и пытаюсь не подать виду, что испугалась.
Не ожидала такого поворота.
– Что ты, малыш, какие проблемы? Снимай давай всё: часы, кольца, браслеты, серьги. И лучше сама… Это тоже гони сюда, – выдирает из моих пальцев сумку. – Я смотрю, ты у нас чикса заряженная, так что изволь поделиться добром…
Они вынуждают меня отойти к стене. Делаю несколько глубоких вздохов. Концентрируюсь. Недолго думая, со всей дури наступаю шпилькой на ногу тому, что стоит ближе ко мне.
– Ай б**ть! – отскакивает в сторону.
Я в этот момент точным ударом бью его товарища коленом в пах.
– Ах ты сука! – воет он, согнувшись пополам.
Только хочу припустить, как тело внезапно прошибает судорогой.
Боже, что это?
А
Электрошокер?
Оседаю на асфальт, но кто-то хватает меня за волосы, которые так некстати сегодня распущены. Тянет наверх. Снова возвращает к стене.
– Далеко?
– Тварь, по яйцам мне дала…!
Пока один из нападавших снимает с меня ролексы, подаренные отцом, в отчаянии стреляю глазами по сторонам.
Хоть кто-нибудь… помогите! Люди… Захар!
Предпринимаю попытку закричать, но тяжёлая ладонь тут же накрывает мой рот.
– Заткни пасть, кукла, а то я тебя подрихтую ненароком! – смеётся незнакомец, и в полутьме зловеще сверкает лезвие ножа.
– Ээээ. Ты чё, Лёх… – звучит испуганно справа.
– Тупой? Завали хлебало! Снимай давай дальше.
Тот послушно стаскивает с меня украшения. Когда я судорожно сглатываю и зажмуриваюсь, ощущаю кончик лезвия, упирающийся мне в глотку.
Клянусь, за двадцать пять лет жизни я ни разу не испытывала такого парализующего страха как сейчас. Разве что после того ДТП.
Убьют?
Чувствую, как по щеке скатывается слеза и думаю лишь о том, как сильно хочу остаться в живых.
– А ты сладкая… – дотрагивается до моей скулы кончиком языка и противно хохочет, когда я дёргаюсь вправо. – Жаль у нас совсем нет времени, кукла… Я бы нашёл тебе применение.
– Эй, шухер, пацаны!
Кто-то свистит. Похоже там снаружи был ещё один подельник. Стоял на стрёме. Они так это называют?
– Всё снял?
– Браслет не расстёгивается.
– Оставь. Валим. А ты полежи отдохни…
В следующий момент он с силой бьёт меня головой о каменную стену. И всё. Дальше становится совсем темно…
Не знаю сколько прошло времени. Секунды? Минуты? Сквозь гул, звенящий в ушах, слышу это:
– Арина Викторовна, вы в сознании? Блин блинский...
Меня трогают чьи-то руки. Касаются лба, шеи. В том месте, где обычно проверяют пульс.
Если я чувствую прикосновения, значит жива, верно?
– Уроды! – гневается девушка, и голос отчего-то кажется мне смутно знакомым.
Какой-то шум. Шаги.
Они вернулись?
– Эй, что с ней? – раздаётся эхом.
Девушка с кем-то разговаривает.
– Арин...
На этот раз по имени меня зовёт мужчина.
– Арина Викторовна, слышите меня? – снова обращается ко мне она.
Слышать-то слышу, а вот ответить вряд ли могу. Голова кружится так, что я пока не соображаю совсем. Пытаюсь пошевелиться, но дёрнувшись, снова ощущаю тупую пульсирующую боль и проваливаюсь в пустоту, так и не открыв глаза…