Её вишенка
Шрифт:
Зои вела себя скорее как поклонница, чем как девушка, и вскоре стала последней женщиной, которую я воспринимал как свою девушку. После нее я перешел к нулевой отметке в своей личной жизни и больше никогда не оглядывался назад. По крайней мере, до тех пор, пока я не встретил свою девушку-пекаря.
Хейли появилась в моей квартире как раз вовремя. Она выглядела взбешенной, и этот образ подходил ей идеально. С другой стороны, я нисколько не сомневался, что ей были бы к лицу любые эмоции. Злая, счастливая, я…
— О, как хорошо, — воодушевленно
— Что ты хочешь этим сказать? — слегка вздрогнула она.
— Я веду тебя на вечеринку, а ты играешь роль конфетки.
— Э-э, насколько я помню, я уже предупреждала тебя, что мы должны вести себя профессионально.
— Обещаю, что так и будет. Ты — мой профессиональный телохранитель. Только самый лучший. Без твоего сигнала я не сделаю ни одного шага.
Часть гнева с ее лица исчезла, когда она одарила меня полуулыбкой.
— Неужели твое настойчивое безрассудство всегда срабатывает?
— Зависит от обстоятельств. Так это «да»?
Она вздохнула.
— Ответ положительный. Сегодня был слишком сумасшедший день, и вечеринка оказалась бы очень кстати. Вот только я совсем не одета для нее.
Услышав голос Хейли, Гремлин подняла голову. Она лежала на диване, свернувшись калачиком на подстилке. Я ни за что на свете не признался бы в этом, но уже чувствовал, что привязался к щенку. Вчера вечером, пока мы вместе смотрели повтор фильма «Сайнфелд», я с удовольствием гладил ее животик.
— Не волнуйся, я уже позаботился о платье.
Хейли скрестила руки на груди и с подозрительностью посмотрела на меня. Казалось, она собиралась что-то сказать, но потом облизала губы и покачала головой.
— Мне стоит начинать бояться?
— Только если тебя испугает вид богини секса на стероидах, — я оставил ее стоять возле лифта, а сам быстренько схватил коробку.
По моему указанию — чуть больше часа назад — моя личная помощница выбрала самое экстравагантное и самое дорогое платье, какое только смогла найти. Мне не терпелось увидеть выражение лица Хейли, когда она разглядит этот наряд.
Эффектным движением руки я открыл коробку и поднял платье за плечи. Это была воздушная паутина, представляющая собой переплетение легких шелковистых нитей кремового цвета с мелкими бриллиантами по всему ажуру (прим. узор со множеством небольших сквозных участков, разделенных тонкими перемычками). Я изо всех сил старался не рассмеяться, когда Хейли посмотрела на меня широко распахнутыми от ужаса глазами.
— Не хочу показаться неблагодарной, но...
— Прости, я тебя разыграл, — засмеялся я. — Я имел в виду, что ты, очевидно, все же наденешь, в конце концов, это платье для меня. Но, думаю, мы побеспокоимся об этом чуть позже. Настоящее платье для предстоящего вечера вон там.
— О боже, а это что? — оторопела она, когда увидела постройку для Гремлин.
— Это собачья башня, которую я с любовью строил для своего неблагодарного питомца.
—
— А, может, люди просто ленятся строить собачьи башни? И лишают тем самым бедных животных возможности немного развлечься?
— Ага, — засмеялась девушка. — Точно! Так оно и есть.
Я протянул руку Хейли, чтобы помочь ей выйти из лимузина, но на этом мои джентльменские манеры тут же закончились. Мои глаза впились в ложбинку между ее очаровательными холмиками, а когда она выскользнула из машины, мой взгляд приласкал гладкую кожу ее ног. Она выпрямилась и замерла рядом со мной.
— Боже, ты шутишь?! — выдохнула она.
— Что, у тебя морская болезнь?
— Нет... я просто думала, что вечеринки на яхтах… это… все лишь для кино.
Я усмехнулся.
— Богатые люди никогда не жалеют ни времени, ни денег, придумывая то, что вынудит всех остальных считать их особенными.
— Ты так говоришь, как будто сам не имеешь к ним никакого отношения.
Я пожал плечами и, скользнув рукой по ее талии, повел ее вниз по причалу. Перед нами еще несколько нарядных пар направлялось к самой большой яхте в гавани.
— Видишь ли, я не всегда был богат. И благодаря моему прошлому нахожусь совсем в иной категории. А мы сейчас говорим об основной массе богатых людей.
— Что, прямо как старые и новые деньги?
— Да. Мне пришлось начинать все с нуля. Я делал все вот этими руками и достаточно попотел, прежде чем смог пробиться к богатству. Так что я никоим образом не принадлежу к их воображаемой возвышенной элите.
— Не обижайся, но мне реально трудно это представить. Ты и усердный труд?
Я рассмеялся.
— Обижаться не буду. Хочешь верь, хочешь нет, но когда мы поднимались, я надрывал свою задницу не меньше брата. Но в последнее время я все больше чувствую себя львом в клетке. Нынешняя погоня абсолютно лишена красок. Брюс устроен иначе. Ему чужда сама мысль о настоящей погоне и об острых ощущениях. Он просто наслаждается процессом. Его деталями.
— А Наташа? Она такая же уравновешенная?
— Ха. Нет, вовсе нет. Но Наташа — это именно то, что ему нужно. Она как магнит постоянно притягивает в свою жизнь хаос и неразбериху. Но благодаря ей Брюс стал более терпим к моим выходкам, и поэтому она получила мой голос одобрения.
— Выходит, искать диаметрально противоположных себе женщин — характерная особенность братьев Чамберсонов?
— Хм... даже не знаю, настолько ли мы полярные с тобой. Наверное, придется тебя допросить.
— Допросить меня? — ухмыльнулась она.
Мы подошли к сходням, перекинутым на яхту, и Хейли слегка прижалась ко мне, пока мы двигались над водой.
— Давай определимся, — задумчиво сказал я, постукивая пальцем по подбородку. — Как ты думаешь, кто-нибудь верит, что чистка ушей — это не основная сфера применения ватных палочек?