Ее выбор
Шрифт:
– Ты так ничего и не поняла. Если бы ты встретила человека, которого ты полюбила бы по-настоящему… я бы ни слова не возразил. Господи, я был бы рад, если бы ты вышла замуж, но только не за Пола Гарфилда. Не пройдет и года, как ты вернешься к былому образу покорной жены, станешь его тенью, будешь вторить его словам, суждениям, мыслям, закоснеешь в своем удобном коконе…
– Я была счастлива с Ллойдом! Я его любила, и…
– Конечно, любила. Но ведь тогда ты еще не знала вкуса свободы. Из отчего дома ты прямиком попала в руки к Ллойду; у тебя не было шанса узнать, какая ты на самом деле. Поймав тебя, он уж постарался, чтобы тебе не удалось попробовать свободу на вкус. Так что же, ты действительно думаешь,
Он метнулся к ней через всю комнату так быстро, что она не смогла ни собраться с силами для отпора, ни просто ускользнуть. Его руки, теплые и мучительно родные, обвились вокруг нее, с такой силой прижали к его телу, что она ощутила его напряжение и поняла, что за сдержанной яростью его слов таилось нечто более глубокое… и примитивное.
Ее охватила паника – но вот он уже целовал ее, и его губы, его язык, казалось, были везде. Она сделала попытку вывернуться, но он лишал ее сил и воли к сопротивлению. Сама понимая тщетность этих усилий, Морин все еще сражалась с напором его губ – сначала в надежде вырваться, а потом уже хотя бы чтобы вдохнуть воздуха.
Но в конце концов изголодавшееся тело предало ее, и Морин обмякла в его руках. Только теперь, когда она перестала вырываться, хватка Ноа ослабла, и она наконец смогла дышать. Голова у нее кружилась от нахлынувших ощущений – чуть терпкого, мускусного запаха его разгоряченной кожи, давления отвердевшей от желания плоти, его прерывистого, тяжелого дыхания.
Она вдруг словно раздвоилась. Одна ее часть как будто следила за тем, как вторая таяла в объятиях Ноа, как сгорала от страсти. И даже когда Морин осознала, что он расстегнул «молнию» на спине, и платье с нее упало, обнажив его пылающему взгляду ее тело, она не шелохнулась.
«Еще только один раз, – твердила та ее часть, которая еще способна была мыслить. – Последний раз – и больше никогда».
Он опустил ее на кровать. Очень нежно, как будто бурлившая в нем ярость постепенно выкипела. Морин, словно плывя в тумане, следила за тем, как он раздевается. Мужское тело и красота прежде не совпадали в ее сознании, и только сейчас она поняла свою ошибку. Ее охватывала дрожь от одного только взгляда на его великолепные мышцы, длинные ноги, по-мужски узкие бедра…
Он вытянулся рядом с ней на постели; нежно, настойчиво его руки, его губы уговаривали ее – и вот уже наслаждение уносит ее за пределы реального мира туда, где властвуют чувства. И та ее частичка, что была бесстрастным наблюдателем, исчезает, и остается только жажда удовлетворения, желание слиться в единое целое с этим – единственным на земле – мужчиной.
А потом это случилось, он заполнил ее собой, и агония сладостной муки начала подниматься из глубин ее существа – такая же непреодолимая, как волны морского прибоя, такая же вечная, как дыхание океана за окнами домика Ноа. Вечная, как взлет мужчины и женщины в интимном, абсолютном единстве…
– Видишь? – удовлетворенно пробормотал у самого ее уха Ноа. – Этого тебе Пол Гарфилд не даст. Ты готова отказаться от этого ради спокойной жизни, а, Морин?
Глаза Морин распахнулись и впились в лицо Ноа. Ее словно окатило ледяным душем. Рассудок вернулся вместе с мыслью о том, что Ноа специально привез ее сюда, чтобы соблазнить, в надежде использовать секс как средство убеждения, если ничто другое не сработает.
Но он так и
С застывшим, холодным лицом Морин выскользнула из его объятий, поднялась с кровати и начала одеваться. Даже отвернувшись от Ноа, она чувствовала на себе его нахмуренный взгляд.
– Морин? В чем дело?
– Все было очень мило, но я уже сильно опаздываю. Нужно купить подарки к Рождеству… да и вопрос со свадебным платьем еще не решен. Надеюсь, ты не против? Будь так добр, подвези меня до дома, – все так же не глядя на него, сказала она.
– Понятно. Несмотря ни на что, решила выбрать золотую клетку…
Она резко обернулась.
– Это твое личное мнение – и оно чертовски далеко от истины! Чтоб ты знал, я люблю Пола, а он поддерживает мое желание учиться и работать. Он поддерживал каждый мой шаг, он предложил мне конкретную помощь… в отличие от тебя. Где ты, интересно, был, когда мне так нужно было… с кем-нибудь поговорить хотя бы? Сам знаешь где – в отъезде, как обычно. Ну, так вот, Ноа, ты во мне ошибся. Так уж вышло, что мне действительно необходим мужчина, на которого я бы могла положиться…
– И спрятаться за его спину?
– Такой, который будет рядом, когда мне захочется заботы и ласки. В этом и заключается любовь, Ноа. Ее нельзя испытывать только время от времени, когда тебе это удобно…
– Ты что, в самом деле так обо мне думаешь, Морин? Значит, ты просто слепа. Я обещаю тебе всю любовь, до последней капли, на которую только способно мое сердце. Но вот чего я тебе не могу пока обещать – так это своего постоянного физического присутствия.
Да, тебе придется быть сильной. И придется иногда решать проблемы без меня. Но с тобой будет моя любовь – и это уже навсегда. Я же не об интрижке веду с тобой речь, Боже милостивый, Морин! Ведь я уже много лет люблю тебя. Ты что, не понимаешь этого? Ради чего, по-твоему, я все время возвращался в Бэй-Сити? Повидаться с Ллойдом, что ли? Ну не настолько уж я его любил… скорее даже ненавидел за то, что он сделал с тобой. Но я ничего не предпринимал. Не пытался приударить за тобой, хотя, видит Бог, как мне этого хотелось, Морин. Этот ваш безжизненный брак… как мне хотелось показать тебе, что ты достойна большего, что в тебе столько нерастраченной страсти. И теперь ты намерена запереть себя точно в таком же браке!
– Ты же ничего не знаешь. Пол очень нежен со мной…
– А когда он занимается с тобой любовью – ты чувствуешь то же, что и со мной? Так же забываешь обо всем на свете, так же купаешься в наслаждении? Когда он прикасается к тебе – уходит ли у тебя почва из-под ног, Морин? Потому что со мной это происходит всякий раз, когда я люблю тебя, Морин, и я знаю, что и с тобой тоже.
– Мы с Полом не были близки. Он уважает меня, и…
Ноа с сожалением покачал головой.
– Тогда ты еще глупее, чем я думал. Все, что ему нужно, – это молодая жена, прекрасная хозяйка для вечеринок с друзьями и коллегами, его маленькая послушная девочка. Да уж, он щедрый парень, он даже позволит тебе кое-какие хобби, но только до тех пор, пока они не будут противоречить его собственным планам.
Ей хотелось ударить его, найти хлесткие слова для отпора… и вдруг весь ее пыл растаял, и осталось лишь непреодолимое желание разрыдаться. В страхе, что она выдаст свое разочарование, если попытается произнести хоть слово, Морин повернулась к нему спиной.
– Я подожду в машине, пока ты оденешься, – бесцветным тоном произнесла она.
По пути в Бэй-Сити оба молчали. Морин откинула голову на спинку кресла, закрыла глаза. Она пыталась убедить себя, что рада, что все так случилось. Теперь ей известна вся правда без прикрас, и она уже не станет с сожалением оглядываться на прошлое. Так откуда же такая неизбывная грусть, словно она понесла невосполнимую утрату?