Ее высочество, моя жена
Шрифт:
Но во всем остальном удача их покинула. Воздушный шар Мэтью и вся его работа были уничтожены. Он понятия не имел, где они находятся. И, очевидно, во всем этом был замешан человек, который ищет драгоценности его принцессы, кто-то достаточно опасный, учитывая характер повреждений, нанесенных его оборудованию.
– Хотя, я голодна.
– Я попрошу немедленно прислать поднос, – он щелкнул пальцами, словно подзывая слугу.
Татьяна рассмеялась.
– Думаю, вполне подойдет ростбиф. Нет, клубника будет еще лучше. Да, думаю, я с удовольствием отведала бы клубники. И, возможно,
– Что? Никакого авалонского бренди?
– Нет, – она содрогнулась. – Однозначно нет. Я, определенно, никогда не привыкну к нему. – Она на мгновение замолчала. – По правде, сейчас, когда я думаю об этом, то припоминаю, что видела людей пьющих бренди «Royal Amber», но я не уверена, что видела хоть одного человека, пьющего авалонский бренди.
– Для этого существует причина, – Мэтт усмехнулся, – теперь, поскольку в ближайшее время подноса нам не видать, возможно, мы сможем заполнить долгие часы продолжением признания, которое ты начала делать несколько часов назад.
– Я бы не назвала это признанием, – небрежно сказала Татьяна, – скорее объяснением.
– Очень хорошо. Объясни.
– Дай подумать. Я рассказала тебе о Небесах?
– Угу-м-м.
– А об их важности?
– Тоже.
– А я рассказывала, что у меня есть ужасно злая кузина, которая верит, что именно ее ветвь семьи должна управлять Авалонией, и готова сделать что угодно для достижения своей цели?
– Нет, – Мэтт покачал головой. – Об этом ты не упоминала.
– Тогда я, вероятно, забыла упомянуть, что именно она стоит за последними волнениями в моей стране.
– В самом деле? – он вздохнул. – Что-нибудь еще?
– Ничего важного, – Татьяна замолчала, задумавшись, – если ты не посчитаешь важным тот факт, что в настоящее время она в Англии?
– Важным? Да, я полагаю, что этот факт важен, – Мэтью на минуту задумался. – Насколько опасна эта твоя кузина?
– Она была выслана из страны за свои предательские действия, – она пыталась свергнуть законное правительство. Сомневаюсь, что она кого-либо когда-либо сама убила, хотя не удивлюсь, если узнаю, что у нее есть кто-то, кто делает за нее всю грязную работу. Она дважды вдова, и оба ее мужа умерли довольно загадочно, – Татьяна на довольно длительное время замолчала, – тем не менее, один был невероятно стар, а второй невероятно глуп, поэтому слухи об ее участии в их смерти могут оказаться ничем иным, как простыми сплетнями. Однако оба мужа были невероятно богаты.
– Надеюсь, это не семейная черта? Избавляться от мужей ради их денег?
– Тебе не стоит волноваться, – Татьяна поудобнее устроилась рядом с Мэтью, – у тебя нет денег.
– Хоть какая-то польза от бедности, – он улыбнулся.
Не то чтобы это действительно имело значения. Мэтт уставился в огонь. Он уже не был ее мужем, даже если сердце и говорило ему об обратном. Даже если она чувствовала то же самое. Почему она чуть раньше этим же днем заявила ему, что она его жена и всегда ею будет? От нечего делать он поинтересовался, насколько трудно будет королевству Авалония отменить французскую гражданскую церемонию.
Не то чтобы они имели на это право или могли сделать это. Не то чтобы у них было какое-либо
– Мэтью, – проговорила она, – что было первой вещью?
– Первой вещью?
– Сегодня ты сказал, что мой план – это вторая самая глупая вещь, которую ты когда-либо слышал от меня. Что было первым?
– Ох, дай подумать. Их было так много, что трудно вспомнить самую первую.
Она рассмеялась.
– Я считаю, принцесса, – он двумя пальцами взял ее за подбородок и повернул ее лицо к себе. Свет огня танцевал на ее лице и отражался в ее глазах. – Самая глупая вещь, это когда ты сказала, что выйдешь за меня замуж.
– В данном случае, милорд, вы более чем не правы. – Она посмотрела прямо в его глаза, и сердце Мэтью остановилось. – Это была самая умная вещь, которую я когда-либо говорила.
– Это не сработает с нами.
– Почему нет?
– Ты – принцесса, а я неудачник-аэронавт, живущий на пенсию моряка, без перспектив и без будущего.
– А что, если я не принцесса? Что если я отказалась от своего положения?
– А что если с неба посыплются золотые монеты?
– Я серьезна, Мэтью, – ее взгляд поискал его. – Ты бы хотел меня, если бы я больше не была принцессой?
– Я бы хотел тебя, если бы ты была лягушкой, – поддразнил он.
– Я же сказала, что я серьезна. – Татьяна отпрянула от него, обхватила колени руками и уставилась в огонь. Прошло довольно много времени. Наконец она вздохнула. – Ты помнишь, когда я рассказывала тебе о Филиппе?
– Отчетливо.
– Характер Филиппа был… как бы это сказать? Слабым – вот подходящее слово. Он не подходил на роль супруга принцессы. – Она повернулась к нему лицом и положила щеку на колени. – У него не было ни реальных обязанностей, ни стоящих интересов… за исключением других женщин, конечно.
Татьяна криво улыбнулась, и Мэтью задумался, действительно ли боль, которую ей причинил ее первый муж, прошла, или это чувство останется с ней навсегда. Злость за нее охватила его.
– Я часто спрашивала себя, если бы на его месте был другой мужчина, более целеустремленный или более уверенный в себе, было бы лучше? Нашел бы он себе место при дворе, которое было бы чем-то большим, нежели просто муж принцессы? Но затем я также задумалась, а может ли любой мужчина оставаться неизменным. Мы ожидаем от жен королей, что они будут подчиняться своим мужьям, в действительности, своим сюзеренам. Но мужчина в этой странной роли супруга члена королевской семьи… – она покачала головой. – Я думаю, это должен быть мужчина невероятно сильный, чтобы пережить все это невредимым. Я подозреваю, что ты можешь справиться с этим.
– Тебе стоит всего лишь повернуть мою голову, ваше высочество, – поддразнил он.
Татьяна тихо рассмеялась.
– Для чего?
Мэтт схватил ее руку и поднес к своим губам.
– Какой бы ни была цель, она желанна.
Ее взгляд встретился с его, и даже в свете костра он смог различить решимость в ее глазах.
– Я не поставлю другого человека в такое положение.
Его сердце сжалось. Конечно, она этого не сделает. Да и он никогда бы не смог жить, будучи всего лишь супругом члена королевской семьи.