Ее зовут Тень
Шрифт:
— Не стоит благодарности, прекрасная Заньята, — с трудом отводя взгляд, отозвался Чессин, вручая девушке веер. Она его приняла, раскрыла и начала небрежно обмахиваться, но уходить не спешила. Когда молчание стало совсем натянутым, она все же сделала один шаг в сторону, но была тут же задержана встрепенувшимся Бельдерским: — Мы тут о поэзии беседовали. Позволит ли обворожительная Заньята узнать ее мнение о стихах Демирна?
— Право, вы мне льстите! — пропела девушка, с готовностью останавливаясь и вновь поворачиваясь к мужчинам. — Но не представите ли вы вашего благородного
— Охотно! Барон Шэллент, Урго, — мило улыбнулся Чессин. — А это миледи Заньята Верейская… э-э-э…
— Я сопровождаю милорда Торина Лорранского в его путешествии. Мы приходимся друг другу дальними родственниками и решили навестить дядюшку, живущего в окрестностях Меритауна, — с готовностью пришла на по-мошь растерявшемуся Чессшгу Тень, кокетливо дотрагиваясь уголком веера до щеки и лучезарно улыбаясь. — А стихи Демирна не за обиду будет принято лордами, мне кажутся несколько скучноватыми и слишком заумными. Я предпочитаю сонеты Хэленнона…
— А, вроде этого, да? «Закат покрыл твои щеки румянцем, но нет ни кровинки в лице. Ну, милый, попробуй подняться! Без жизни лежишь на земле»… — вполголоса продекламировал начало одного из сонетов Чессин, не обращая внимания на брезгливую мину на лице барона. Торин был с ним солидарен — и впрямь, представить более бестолковые и слащавые стишата очень трудно, практически невозможно. Тень, внимательно выслушав чтение, восторженно захлопала в ладоши:
— Да-да, милорд, именно! Хэленнон так тонко понимает девичью душу, все сомнения и тревоги нежного сердца! Я часто перечитываю его сонеты и каждый раз не могу удержаться от слез!
— Вы правы, мне его стихи тоже весьма по душе, — снисходительно улыбнулся Бельдерский, видимо имевший об упомянутом поэте далеко не лучшее мнение, но решивший потакать хорошенькой дурочке.
Стихийно возникшая симпатия на фоне общей любви к поэзии крепла и ширилась прямо на глазах. Через минуту Тень и Чессин, позабыв о не разделяющем их литературных предпочтений бароне Шэлленте, уже кружились в стремительном вальсе, и герцог что-то нашептывал на ушко зардевшейся девушке. Храна опускала глаза, глупо хихикала и даже позволила вонато вольно летать по залу, чтобы та не мешала конструктивному диалогу с хозяином поместья.
Парочка как раз проносилась мимо застывшего Торина, когда Тень наклонилась к своему кавалеру и довольно громко сказала:
— Ах, как же здесь душно! Я, кажется, сейчас упаду в обморок вам на руки, герцог!
— Сделайте одолжение! — засмеялся Чессин, предусмотрительно подставляя руки. — Счастлив буду поддержать такую красавицу! Но если вам и впрямь нехорошо, может, выйдем в сад и прогуляемся?
— Только вы, я и луна! Ах, как романтично! — взвизгнула Тень. Глаза ее на мгновение помутились, и Тори н понял, что девушка ведет мысленный диалог со своей вонато, рассказывая ей, куда и зачем сейчас отправится. Лорранскому даже показалось, что Чессин заподозрил что-то неладное, но храна быстро сморгнула, и наваждение исчезло. — Но как же вы оставите гостей?
— Да они и не заметят отсутствия хозяина! — ухмыльнулся Бельдерский, как бы невзначай
— Вы рискуете вскружить мне голову, — доверчиво шепнула она, приникая к своему кавалеру и одаривая его весьма откровенной улыбкой.
— Именно этим я и занимаюсь, — признался он, увлекая храну к выходу из зала.
Торин в некотором отдалении последовал за сладкой парочкой. В парке он заметил три стремительных силуэта, бесшумными тенями скользнувших между кустов, и с радостью узнал Зверюгу и Левого с Правым. Значит, парни! на посту.
Герцог выгуливал свою спутницу по самым отдаленным и темным дорожкам парка. Над парочкой на солидной высоте парила вонато, внимательно следящая за маршрутом передвижения своей любимой хозяйки и служившая путеводной вехой для крадущейся по кустам четверки мужчин. Торин, присоединившийся к солдатам, пригибаясь и прячась за живой изгородью, следовал за ними, стараясь не шипеть, если напарывался на сучки или руками случайно попадал в крапиву. Подумать только, как ленивы здешние садовники! Со стороны дорожек вдоль живой изгороди все сорняки выпололи, а вот со стороны газонов — хоть ты плачь! И нет бы подумать, что кротовьи норы нужно либо разравнивать, либо закапывать, либо еще что — в общем, уничтожать всеми доступными способами. А то эдак и ноги недолго в кротовинах переломать!
Тень ясно слышала, как Торин иногда выдыхает словцо-другое. Во всяком случае, в такие моменты ее голосок, щебечущий ничего не значащие светские глупости, звенел особенно высоко и звонко. Как все-таки коварны женщины! Если бы Торин не знал, с какой дикой затаенной болью может смотреть Тень и как здраво она умеет рассуждать, то первый бы подумал: «До чего же очаровательная дурочка!»
— Ах, посмотрите, герцог, там на газоне что-то блестит! — восторженно взвизгнула храна, отпуская локоть Бельдерского и бросаясь к затаившимся в кустах солдатам. — Мальчики, приготовьтесь! Он наш! — едва слышно шепнула она и тут же развернулась к герцогу, демонстрируя загодя зажатую в ладони монетку. — Ой, денежка! Это к счастью!
— К счастью, — великодушно согласился Чессин, делая шаг вперед и крепко обхватывая девушку за талию. Торин довольно громко заскрежетал зубами и отвернулся, дабы не видеть, как наигранно-испуганно выдохнувшая Тень все-таки подчиняется и запрокидывает голову, позволяя себя целовать и словно бы не замечая шарящих по ее спине рук. Впрочем, негативные эмоции испытывал не только Лорранский — Тьма мрачно зашипела и зафыркала с небес, явно не одобряя поведение своей хозяйки и ревнуя к обнимающему ее мужчине.
— Погодите, герцог, не здесь, — выдохнула девушка, наконец отстраняясь и нервно сжимая в руках веер. — Пойдемте обратно, в вашу резиденцию…
— А там?.. — полувопросом протянул Чессин, неохотно отпуская храну.
— Да… — потупившись, отозвалась она, прикусывая нижнюю губу.
Парочка, обнявшись, двинулась к особняку. Торин, во время подтолкнутый Левым, и солдаты отступили туда еще раньше. Вонато — молчаливая черная зарисовка на фоне серо-синего неба — плавно скользнула за ними.