Эффект Эмбера
Шрифт:
– Но... ведь... эти конкурсы, приемы – мечта моей жизни.
– Ну конечно! Барбекю на "Дабл..."...
– Как это ты сказал обо мне? Обнаженная и ослепительно прекрасная... – Она блаженно улыбнулась. – Ты действительно считаешь меня ослепительно прекрасной, Шелл?
– Конечно! А что, у тебя сложилось впечатление, будто я держу тебя за старую ведьму?
– Нет, но ведь ты ни разу не сказал мне, что я хорошенькая или что-нибудь в этом духе. Ну, в конце-то концов, это не важно.
Она задумчиво помолчала, потом вздохнула
– Что ты имел в виду, Шелл, говоря, что я не должна появляться на людях голой? Ведь это же соревнование.
– Ты правильно меня поняла. Именно это я и имел в виду. Я просто пошутил. А вообще-то у тебя больше шансов остаться в живых, если ты будешь демонстрировать свои природные данные в более интимной обстановке, скажем, здесь, в моем номере. Уверяю тебя, это вполне безопасно.
– А ты хотел бы? – Аралия одарила меня очаровательной улыбкой. – Знаешь, на предварительных просмотрах, – я имею в виду первый тур в январе, – я нервничала, смущалась. Но преодолела себя, и дальше все пошло как по маслу, мне даже начало нравиться. Я хочу сказать, что участие в просмотрах доставляло мне истинное удовольствие.
– Я рад за тебя.
– По правде говоря, мне просто очень нравится прохаживаться по помосту обнаженной в свете юпитеров, под восторженными взглядами сотен глаз. Это необычайно приятно, захватывающе интересно! – Она мечтательно вздохнула. – Как ты на это смотришь, Шелл?
– Думаю, здесь это могло бы быть не менее захватывающе, даже без юпитеров.
Она потупила глаза, уперев язычок в щеку, встряхнула головой и произнесла с загадочной улыбкой:
– Может быть, и так... Все зависит от...
Ее рука потянулась к верхней пуговичке блузки и легким движением пальцев расстегнула ее. Скользнула ниже – и вторая перламутровая пуговичка освободилась из петельки, потом третья, четвертая...
– Здорово у тебя это получается, – обалдело сказал я, и во рту у меня пересохло.
– Ты так и собираешься сидеть, глядя на мои пуговички? – тихо спросила Аралия.
– Я и не знал, что гляжу именно на пуговички.
– Мне так и раздеваться... самой?
– А можно иначе?
– Я имею в виду другое. Сам-то ты не собираешься что-нибудь снять с себя?
– Неплохая мысль. Да, конечно. Пожалуй, следует начать с пистолета, как ты считаешь? Потом кобура. Потом...
– О, какая у тебя пушка!
Я озадаченно взглянул на револьвер, который держал в руке.
– Не бойся, дорогая, я не собираюсь стрелять. Только положу его на стол.
– Я и не боюсь. Просто, увидев револьвер, я кое-что вспомнила.
– Что именно?
– Может, сейчас не время, но твой револьвер и кобура напомнили мне о полиции, а как раз оттуда тебе звонили уже несколько раз. Когда ты появился, я собиралась сказать тебе об этом, да как-то забыла.
– Полицейские звонили сюда?
Аралия распахнула блузку, и она легко соскользнула с одного ее плеча, потом со второго. Я завороженно смотрел
Но Аралия, казалось, не замечала моего состояния, во всяком случае, внешне она вела себя очень хладнокровно.
– После того как Джимми впустил меня, телефон трезвонил каждые пять минут. Сначала я не хотела брать трубку, но потом не выдержала. Полицейский, он представился капитаном...
Она оборвала себя на полуслове и бросила на меня быстрый взгляд.
– Ты, кажется, что-то сказал?
– Нет.
– Мне показалось, ты издал какой-то странный звук.
– Тебе не показалось.
– У тебя что-то болит?
– Да.
– Я могу помочь?
– Нет, от этой боли нет лекарств. Ее можно только удовлетворить, я хотел сказать – успокоить. Рассказывай дальше.
– Ну так вот, этот капитан, не знаю, как его зовут...
– Не беспокойся, я знаю, о ком ты говоришь. Он говорил голосом Волка из "Красной Шапочки"?
– Нет, глупый... Какое смешное сравнение.
– Да нет, не очень.
– Когда я первый раз сняла трубку и сказала "Алло, я вас слушаю", в ответ послышалось лишь сосредоточенное сопение и еще какие-то звуки, то ли чмоканье, то ли чавканье.
– Как Волк, жующий сигару? А может быть, обгладывающий человеческую кость? Боюсь, мне пора идти. Видит Бог, как мне не хочется, но я должен...
– Потом, когда он выяснил, кто я и что тебя нет рядом, он сказал: "Когда эта гроза злодеев снова залезет к тебе в постель..." – я, право, не понимаю, почему он так сказал...
– Все ясно. Не беспокойся ни о чем.
– ...словом, он велел "этой грозе злодеев" связаться с ним. И еще подчеркнул – обязательно! Он даже не сказал, с кем именно связаться.
– О'кей! Я знаю с кем. А тебе лучше снова надеть блузку.
– Он точно имел в виду тебя?
– Несомненно.
– Он действительно сказал "гроза злодеев". О чем это он, я так и не поняла. Что значит "гроза"?
– Это – я.
– А еще он упомянул "злодеев".
– Это тоже я. Не снимай свои шортики, дорогая. Мне будет жаль упущенного шанса, такого великолепного шанса... – Я со вздохом поднялся. – Мне нужно идти.
– Идти?
– Да, мне предстоит еще один визит.
– Так прямо и уйдешь?
– Я могу побыть с тобой еще одну-две минуты. Но теперь совершенно ясно, что мой лучший враг, капитан Сэмсон, все еще ждет меня в отделении полиции и ни за что не уйдет, пока я не явлюсь пред его грозные очи и не предоставлю ему еще одну возможность... ох, урезонить меня.
– По какому поводу?
– Помнишь, я рассказывал тебе об этом капитане, считающем, что мой способ расследования не вполне его устраивает.