Эффект искажения
Шрифт:
– Ты главное не бойся, Даш, – говорил Сергей. – Если что, сразу звони мне.
Прихлебывая чай, девушка безразлично кивала в ответ на каждую фразу. Выглядела она усталой и расстроенной: лицо было бледным, а глаза покраснели то ли от слез, то ли от недосыпания.
– Ну не переживай так. – Сергей обнял сестренку, погладил по волосам. – Это все ненадолго.
– Я знаю, – тихо произнесла девушка.
Сергей вздохнул, призывая на помощь все свое терпение. Снова повторялся вчерашний бесконечный разговор: сестра вроде бы и не возражала, и признавала справедливость его аргументов. Но на ее несчастное личико смотреть было невозможно.
Бросив мимолетный взгляд на посуровевшее
В машине они оба молчали. Даша отвернулась и смотрела в окно. Взгляд Сергея то и дело возвращался к зеркалу заднего вида: он проверял, нет ли «хвоста». Вскоре убедился, что есть: от самого дома за субариком как привязанный следовал черный «паджеро».
В узких коридорах Пушкинского РОВД, как и всегда в середине дня, было людно. Вдоль крашенных синей краской стен смиренно стояли, ожидая вызова к следователю, свидетели и потерпевшие, конвойные вели на допрос подследственных, мимо них быстрым шагом проходили сотрудники.
– Подожди здесь, – сказал Сергей, подведя сестру к кабинету Свириденко.
Он взялся за ручку, но тут дверь распахнулась и навстречу выскочил Вовка.
– Ты что тут, факофф, делаешь? – сердито прошептал друг, оттесняя Сергея от двери. – И еще Дашку притащил…
– Поговорить пришел.
– Поговори-и-и-ть, – протянул Вовка. – Двинули тогда.
– Даша, я сейчас приду. Никуда не уходи, – напутствовал Сергей, шагая за другом.
Они прошли длинный коридор, спустились по запасной лестнице на цокольный этаж, немного попетляли по тускло освещенным переходам и остановились в узком грязноватом помещении, где некогда был архив. Теперь здесь валялись ржавые трубы и батареи, обломки старых деревянных рам, а в углу стояли швабра и ведро с тряпкой, от которой исходил запах сырости.
– Здесь никто не услышит, – с облегчением выдохнул Вовка, – можно и поговорить. Послушай… – Он пробежался по комнате, выругался, споткнувшись о трубу, остановился напротив Сергея и спросил: – Ну чего тебе неймется, а? Нет, я все понимаю: Алиска погибла, тебе тяжело, убийства продолжаются. Ты хочешь поймать урода. И я тебе в помощи не отказываю, ты видишь. Вздумалось самому за маньяком гоняться – пожалуйста! Но зачем ты к Свириденко поперся? Ты ж меня подставляешь, Серега! – Вовка замолчал, достал из кармана пачку сигарет, закурил и уже спокойнее продолжил: – Со мной для начала переговорить не мог?
– У меня появились новые сведения, – упрямо ответил Сергей, разгоняя ладонью облачко табачного дыма, которое друг выдохнул прямо на него. – Свириденко необходимо о них знать.
Вовка скорчил недовольную рожу:
– Благородненько… А мне будет позволено узнать об этих важных, факофф, сведениях? Или я должностью не вышел?
Сергей кивнул, признавая правоту друга:
– Извини, Володь. Действительно, нужно было сначала тебе…
Он немного помолчал, собираясь с мыслями, потом принялся рассказывать – коротко, по существу. Вовка внимательно слушал, вертя в пальцах потухший окурок, изредка задавал уточняющие вопросы. Его лицо, обычно подвижное, делалось все более холодным, а к концу рассказа и вовсе превратилось в непроницаемую маску. Сергей замолчал. Вовка бросил бычок на пол, тщательно притоптал, закурил новую сигарету и только потом медленно произнес, не глядя в глаза, с преувеличенной сосредоточенностью наблюдая за струйками дыма:
– Человек-гиена, чокнутый ученый, мертвый бомж, придурковатая цыганка, Терминатор, сумасшедшие китайцы, вампиры, старинный кинжал, хулиганы со зверскими… пардон, факофф, звериными
– Я похож на психа? – нахмурился Сергей.
– Похож! – взорвался друг. – Совсем себя не контролируешь! – Он сорвался с места, пробежался, пнул попавшуюся под ноги деревяшку, яростно растоптал очередной окурок. – Я мент, Серега! Может, не такой хороший и честный, как в кино показывают, но мент, а не экстрасенс из шоу! А ты мне предлагаешь поверить в страшную сказочку про организацию оборотней, да еще и к Свириденко с нею тащишься.
– Я все это своими глазами видел, – упрямо ответил Сергей.
Вовка неожиданно быстро утихомирился, хмыкнул, присел на корточки, отчего сразу стал похож на задумчивую обезьяну, и, глядя на друга снизу вверх, успокаивающе проговорил:
– В это я верю. Ты что-то видел, на тебя кто-то напал, и на Дашку тоже. Да, странностей в деле много, но сам знаешь, все дела маньяков странные. На то они и маньяки.
– А бомж?
– Бомж был в белой горячке, ты сам видел.
– Убита Дашина одногруппница, ранен одногруппник. А Даша, скорее всего, важный свидетель.
– Серега, не пыли. У нас есть еще одна свидетельница. Вчера маньяк, факофф, снова напал на девчонку. Но той удалось убежать. Сейчас наши ребята с нею работают, составляют фоторобот.
– И что, она запомнила нападавшего? – недоверчиво спросил Сергей.
– Да, представь себе, на этот раз без амнезии… – Вовка почесал в затылке и добавил: – Так что никакой это не оборотень, обычный человеческий ублюдок… Но кое в чем ты прав, Серега. Видать, ты по-серьезному вляпался, раз тебе угрожали, а на Дашку вообще покушались. Может, эта мразь – какая-нибудь местная шишка или сыночек этой самой шишки. Так что за Дашкой надо присматривать. Сейчас отведем ее к Свириденко, даст показания. Но только, умоляю, пусть обойдется без вампиров и прочей нечисти! Ну бред же! А ты со своей историей вообще у Свириденко не появляйся.
– Но перестрелка была, – упорно возразил Сергей.
Вовка вынул из кармана мобильник, ткнул кнопку:
– Капитан Пермяков. Привет. Дай сводочку происшествий за ночь. Первомайка меня интересует… Так… так… ага. И что там? Понятно… Спасибо! – Он нажал на отбой и сказал, обращаясь к Сергею: – И впрямь, вечером был вызов на Морских Героев. Перестрелка. Но ни разбитых машин, ни тем более трупов там не обнаружили. Так, несколько гильз, факофф, осколки стекла – и все. Обычное дело. Сам понимаешь, вы никак не сможете доказать свой рассказ. Так что, если Даша не сумеет достоверно описать, что видела, пусть лучше о перестрелке промолчит.
В глазах друга Сергей видел искреннее сочувствие, к которому примешивалось… непонимание? Жалость? Опасение? Вовка как будто хотел сказать: «Эк вас угораздило-то с ума спрыгнуть!» Да, пожалуй, с таким выражением смотрят на чудаков, людей со странностями или на тех, с кем случился нервный срыв. Смотрят и разговаривают, изо всех сил стараясь делать вид, что ничего не произошло, что собеседник вполне нормален, но на деле не верят ни одному его слову. Или верят, но далеко не всему.
В душе вспыхнула злость. Первым побуждением Сергея было схватить Вовку за шиворот, встряхнуть как следует и прокричать в лицо: «Очнись, это я, твой друг! И я не сошел с ума, я говорю правду!» Но он тут же подавил этот порыв, четко осознавая: не поможет. Вовка не поверит и будет прав. В такое невозможно поверить, пока не увидишь собственными глазами. А любой необдуманной выходкой Сергей только подтвердит свою неадекватность. Нельзя рисковать. Он должен думать о Даше. Для того чтобы защитить ее, нужна помощь Вовки.