Эффект Марко
Шрифт:
Геи из прачечной избавили его от случайных ночевок. То ли они видели, как он лежит в углу на станции «Нордхавн», то ли слышали о его ситуации от посторонних. Только как-то в конце января они остановили его с обеспокоенными взглядами.
– Ты можешь иногда помогать нам разносить мешки с одеждой, – предложил один из них. – А за это можешь пожить у нас, пока мы не придумали лучший выход.
Марко инстинктивно отпрянул, так что чуть не рухнул в сугроб. Нет-нет, то, что у них на уме, пусть ему даже не предлагают.
– Послушай, юноша. Если мы теперь уверены, что ты не сделаешь ничего, что нам не понравилось бы, то и ты можешь быть уверен в нас, правда? Ты не можешь оставаться ночевать на улице в такой холод, понятно? Иначе все закончится плохо.
Предложение озвучил Эйвин. Чуть позже именно он больше всех пожалеет об этом.
Здесь,
Когда такое случалось, Марко останавливался и включал свой внутренний секундомер. Чаще всего он за полминуты мог предсказать, в какой момент они попрощаются друг с другом и разойдутся со взаимными и всегда убедительными комментариями о том, как жутко они торопятся, вот именно сейчас. И когда его догадка вписывалась в диалог секунда в секунду, он смеялся и кивал сам себе.
Но стоило только такому человеку с устремленным вдаль взглядом столкнуться с чем-то менее приятным, итог не всегда был столь благопристойным. Бомж, продающий журналы «Хус фоби» [13] , заставляет людей поменять направление движения точно так же, как укуренный наркоман, выкрикивающий что-то, нетвердо стоящий на ногах, неопрятный, странно одетый; или как человек перед «Нетто» с губной гармошкой – а он, между тем, даже булыжники заставляет звучать и окрашивает улицу в яркие тона.
13
По-датски дословно «Дом закончился» – журнал, привлекающий внимание населения к проблемам бездомных; распространяется самими бездомными.
Лучший, самый желанный и наиболее уместный – тот датчанин, что принадлежит к тому же социальному сегменту, что и окружающие, он олицетворяет собой безопасность и уверенность.
А Марко никогда таковым не являлся.
Первое время, когда ему кричали, чтобы он проваливал туда, откуда приехал, мальчик ускользал в свое убежище, растерянный, ничтожный и одинокий. «Убирайся на свою проклятую родину, от тебя несет за километр». «Что, никак не найдешь свою пальму, ублюдская обезьяна?» И прочие подобные грубости. В такие дни от Марко трудно было добиться, почему он так тих за столом. Однако очень скоро Кай с Эйвином разговорили его – и научили отвечать хлесткими фразами на беглом датском языке. Типа: «Добрый день. Вы прекрасно репетируете ваш разговор с друзьями. Только почему же вы делаете это в общественном месте? Вы что, бомж?»
После этого дела пошли гораздо лучше.
Уважение необходимо было заслужить, этому Марко научила улица. Ему оставалось лишь сожалеть, что это так.
Так прошли недели и месяцы, в течение которых Марко отвыкал от своего прошлого и, несмотря ни на что, мало-помалу обретал веру в жизнь и в будущее, которое состоит не только из дней и недель, бестолково наслаивавшихся друг на друга. В небольшой аккуратной квартирке-студии Кая и Эйвина на Эстебро он на протяжении зимы и ранней весны учился смотреть вперед и привыкал к нормальной жизни. Так, он отточил произношение, расширил словарный запас и получил элементарные знания по датской грамматике. Стоило ему не понять какое-либо слово или сказать что-то с сильным акцентом, хозяева начинали дразнить его Элизой и петь «A snail in Spain stays mainly in the plain» [14] .
14
Элиза
– Каждый из нас живет с ограниченным объемом словарного запаса, – из раза в раз утешал его Кай. А в случае Марко этот объем расширялся все больше и больше.
В этой маленькой квартирке на одной из многочисленных тихих улочек Марко научился не только доверять людям, но и тому, что повседневная рутина, как правило, облегчает жизнь, а не разрушает личность, к чему он привык, обитая в клане. Само время становилось понятнее и насыщеннее от того, что живешь в привычном ритме. И желание быть частью семьи с каждым днем росло в этой гостиной с парчовыми шторами и фарфоровыми статуэтками, расставленными повсюду.
Часто вечера проходили за карточными играми и в безудержном веселье, но бывало и иначе.
– Марко, мы разговаривали об этом, – однажды вечером начал Эйвин. – Ты живешь в стране нелегально, и мы беспокоимся за твое будущее. Без датских документов рано или поздно все для тебя внезапно окончится.
Да Марко и сам это знал. Только об этом он и думал каждый вечер, как только гасили свет. И в тот день он дал себе непоколебимое обещание и определил цель. Насколько возможно быстрее он станет таким же, как все граждане этого государства. Однако для этого требовался вид на жительство, а он не получит его ни при каких обстоятельствах. Но он ведь читал газеты. А потому считал возможным заполучить новое удостоверение личности и все документы. Если он хотел реализовать свою надежду на нормальную жизнь с образованием, работой и семьей, все средства были хороши, годился любой способ. Нужно было только найти кого-то, кто поможет раздобыть документы.
Конечно, тут был вопрос исключительно денежный.
Наиболее высокооплачиваемой работой для Марко была расклейка плакатов. Первое время было непросто соскабливать примерзшую бумагу с тумбы и хлопать на освободившееся место нужное количество кашеобразного клея, но как только зазеленели листвой кусты и установилась теплая погода, любимым занятием Марко стало расхаживать по округе и прикреплять эти красочные объявления о всевозможных событиях.
Он занимался этим в любую погоду и подходил к работе очень ответственно. Нахлобучивал на голову бейсболку и, принимаясь за дело, даже подумать не мог о том, чтобы выбросить половину материала в мусорный бак или обклеить первую попавшуюся стену или забор. Он вешал плакаты только там, где разрешалось, предварительно тщательно счистив с поверхности рекламного щита старые афиши, чтобы новые не упали под тяжестью скопившегося под ними старья. Так поступал мало кто из расклейщиков, и потому Марко брал на себя все Эстебро вплоть до самого Хеллерупа.
И эта работа развлекала его. Словно с него падали оковы времени. Частенько он думал, что хотел бы принять участие в мероприятиях, которые уже прошли. Сидеть среди публики на концертах, ходить на вернисажи, участвовать в собраниях в честь Первомая. Однако этого нельзя было делать, потому что в таких местах Марко рисковал наткнуться на тех, кто его разыскивал. Нет, выходя на открытую местность, он не мог позволить себе просто наслаждаться и беззаботно расслабляться, как все нормальные люди. По крайней мере, сейчас.
Возможно, когда-нибудь придет такой день, когда он сможет это сделать, ибо у Марко были свои планы. Тот день, когда он еще подрастет или даже изменит свою внешность. День, когда кланом перестанет двигать жажда мести. День, когда они поймут, что он не представляет для них никакой опасности. Но это займет время.
А пока он попытается раздобыть для себя нелегальные документы. Оставалось надеяться, что это будет последнее преступление, которое ему придется совершить в своей жизни. А потом он будет честно зарабатывать деньги и одновременно учиться. В первую очередь это. И все скудное количество свободного времени Марко посвящал подготовке к будущей учебе.